Торговцы тем временем так и эдак прикидывали, почем теперь надо продавать хлеб, чтобы не прогадать. Головоломка была не из легких, ведь они хорошо знали, что своего урожая и до прихода княжеской дружины на всех не хватало, и ясно понимали, что без привозного зерна нынче наверняка не обойтись, придется везти его из других земель, а нелегкий путь уже давно стал крайне опасен. Бродни волчьими стаями налетали и на одиноких путников, однако желанной добычей были для них купеческие возы.
И все же насколько бы ни был важен вопрос о хлебе насущном, но многих слушателей, и особенно слушательниц, больше интересовало другое: каков он, князь, женат ли, молод ли, хорош ли собой — и, удовлетворив свое любопытство, они довольно вздыхали.
Передавали из уст в уста слова, сказанные князем у ворот детинца. Старики хоть и отмечали нарушение заведенного порядка, но тем не менее остались довольны: Михаил Ярославич своего отца помянул и отметил чистые помыслы горожан — стало быть, надеялись они, без злобы, с открытым сердцем пришел в Москву. Некоторым посчастливилось узнать и кое‑что позначительнее — им пересказали его речи, услышанные гостями на первой княжеской трапезе, — у них возможностей для догадок и предположений было гораздо больше.
Все с трепетом и нетерпением ждали неотвратимых изменений в жизни тихого городка.
Однако ни первый день, ни второй не принесли ничего нового. Князь, как говорили знающие люди, гостевал у посадника. Оно и понятно, вчера на улочках злая метель хозяйничала, всех по домам загнала. А сегодня солнышко ярко светит, неужто теперь светлый князь не покажется?!
Михаил Ярославич не обманул надежд горожан. Любопытные, которые с самого утра крутились у Великой улицы, якобы найдя здесь какие‑то неотложные дела, наконец‑то были вознаграждены за свое терпение.
— Князь! — воскликнул неожиданно кто‑то из зевак.
— Сам Михаил Ярославич? — переспросил худой мужик с длинной всклокоченной бородой.
— А тебе что, двух князей разве прислали? Одного‑то прокорми! — пробурчал недовольный голос, принадлежащий невысокому, крепко сбитому мужику с красным мясистым носом.
— Да который‑то князь? — поинтересовалась низенькая толстая баба с маленькими бегающими глазками.
— Да звон, из ворот выезжает! Молодой! А рядом с ним посадник, — со знанием дела ответил рыжий парень.
— Ишь как важничает‑то Василь Алексич! — снова раздался знакомый недовольный голос.
— Гляди‑ка, а за ними еще ктой‑то! — поправив темный толстый платок, съехавший на глаза, воскликнула толстуха и пихнула в бок как две капли похожую на нее девушку, чтобы та получше рассмотрела крепкого молодца.