Моя старая экономка узнала об этом первая из тех источников, из каких люди, подобные ей, узнают о всех событиях в округе.
— Печальная история произошла с собакой мистера Макферсона, — сказала она однажды вечером.
Обычно я не поощряю подобных разговоров, но ее слова привлекли мое внимание.
— Что случилось с собакой Макферсона?
— Она сдохла, сэр. Сдохла от тоски по своему хозяину.
— Кто вам это сказал?
— Ну как же, сэр, все об этом говорят! Она ужасно тосковала и всю неделю ничего не ела. А сегодня два молодых человека из Гэйблс нашли ее мертвой там, на пляже, сэр, на том же месте, где погиб ее хозяин.
«На том же месте». Эти слова запали мне в голову. У меня возникло подсознательное чувство, что этот факт имеет решающее значение. То, что собака сдохла, полностью соответствовало благородной собачьей натуре. Но «на том же месте»! Почему именно этот уединенный пляж возле Гэйблс стал для нее роковым? Возможно ли, что она тоже пала жертвой какой-то ужасной мести? Возможно ли, чтобы… Да, возникшие у меня догадки пока еще были неясными, но кое-что в моей голове уже начинало принимать реальные очертания. Через несколько минут я уже был на пути в Гэйблс и нашел Стэкхэрста в его кабинете. На мою просьбу он послал за Сэдбэри и Блаунтом — двумя студентами, которые нашли собаку.
— Да, она лежала у лагуны, — сказал один из них. — Видимо, на ее долю выпали такие же страдания, какие пришлось испытать ее хозяину.
Я осмотрел бедное животное, лежавшее на коврике в холле. Это был эрдельтерьер. Его тело уже окоченело, а глаза были вытаращены и лапы судорожно поджаты. Весь его внешний вид говорил о страдании.
Выйдя из Гэйблс, я пошел к лагуне. Солнце стояло низко, и тень от большой скалы свинцовой плитой чернела на светившейся матовым блеском воде. Место было пустынное, безо всякого признака жизни, и лишь две чайки с крином кружились над моей головой. При гаснувшем свете дня я с трудом различил на песке, возле того самого камня, на котором когда-то лежало полотенце Макферсона, мелкие следы собачьих лап. Довольно долго простоял я в глубоком раздумье, а тени вокруг меня сгущались все сильнее. Вам, может быть, известно, что значит быть во власти ночного кошмара, когда вы чувствуете, что существует некая очень важная вещь, которую вы ищете и которая, как вы это знаете, находится здесь, рядом, но все же навсегда останется вне предела вашей досягаемости. И вот, стоя в этот вечер на месте, где было совершено преступление, я всецело находился под влиянием такого ощущения. На меня нахлынула волна беспорядочных мыслей. Наконец я повернулся и пошел домой.