— Тут есть кто-то! — воскликнул Лестрэд. — Я слышу движение. Откройте эту дверь.
Изнутри доходили до нас слабые стоны и шуршанье. Холмс ударил ступней в дверь как раз над замком, и она открылась настежь. С револьверами наготове мы все бросились в комнату.
Но в ней не было никаких признаков отчаянного и отъявленного негодяя, которого мы ожидали увидеть. Вместо этого нашим взорам представилось нечто столь странное и столь неожиданное, что мы несколько секунд смотрели с удивлением.
Комната имела вид маленького музея, и по стенам были расставлены целые ряды ящиков с стеклянными крышками, наполненных коллекциею бабочек и молей, собирание которой составляло развлечение этого сложного и опасного человека. На середине комнаты стояло вертикально бревно, подведенное тут когда-то для поддержки поеденных червями балок, на которых держалась крыша. К этому столбу была привязана фигура, настолько тесно обернутая и закутанная с головою простынями, что на первый взгляд нельзя было разобрать, мужчина это или женщина. Одно полотенце обхватывало голову и было прикреплено к столбу. Другое покрывало нижнюю часть лица, и над ним два черных глаза, полных выражения горя, стыда и ужасного вопроса, пристально смотрели на нас. В одно мгновение разорвали мы все узы, и миссис Стапльтон свалилась на пол. Когда ее красивая голова упала ей на грудь, я увидел вокруг ее шеи отчетливый красный знак от удара плетью.
— Животное! — воскликнул Холмс. — Лестрэд, давайте сюда свою фляжку! Посадите ее на стул! Она упала в обморок от жестокого обращения и слабости.
Она снова открыла глаза.
— Спасен ли он? — спросила она. — Убежал ли он?
— Он не может убежать от нас, сударыня.
— Нет, нет, я говорю не о муже. Сэр Генри? Спасен ли он?
— Спасен.
— A собака?
— Убита.
Она издала глубокий вздох облегчения.
— Слава Богу! Слава Богу! О негодяй! Посмотрите, что он сделал со мною, — воскликнула она, засучивая рукава, и мы с ужасом увидели, что руки ее были все в синяках. — Но это ничего! ничего! Он истерзал и осквернил мою душу! Я все могла выносить: дурное обращение, одиночество, жизнь, полную разочарований, все, пока могла питать надежду, что он меня любит, но теперь я знаю, что была только его орудием и что он обманывал меня.
— Видимо, вы не относитесь к нему доброжелательно, — сказал Холмс. — Так откройте нам, где его найти. Если вы когда-нибудь помогали ему делать зло, так теперь, ради искупления, помогите нам.
— Есть одно только место, куда он мог убежать, — ответила она. — В самом центре трясины существует на островке старый заброшенный оловянный рудник. Там держал он свою собаку и там же он приготовил себе убежище. Туда только и мог он скрыться.