Он не мог надеяться напугать сэра Генри до смерти своею собакою-привидением, как он это сделал со стариком-дядею.
Животное было свирепое и голодное. Если бы его появление и не испугало жертвы до смерти, то оно по крайней мере лишило бы ее всякой способности к отпору.
— Без сомнения. Остается еще один вопрос. Если бы Стапльтону удалось получить наследство, каким образом объяснил бы он тот факт, что он, наследник, жил так близко от поместья, скрываясь под чужим именем? Каким образом мог бы он заявить свои права на наследство, не возбудив подозрения и следствия?
— Он был бы в страшном затруднении, и я боюсь, что вы слишком много требуете от меня, если ожидаете, что я разрешу этот вопрос. Прошлое и настоящее входят в область моих расследований, но как человек может поступить в будущем на это очень трудно ответить. Миссис Стапльтон говорит, что ее муж не раз обсуждал эту дилемму. Из нее можно было бы выйти тремя способами. Стапльтон мог, удостоверив подлинность своей личности в Южной Америке, оттуда требовать свое наследство, не приезжая в Англию; или же он мог прибегнуть к искусному переряжению на короткое время, которое ему необходимо было бы пробыть в Лондоне; или же, наконец, он мог добыть себе соучастника, которому он передал бы все доказательства своей личности и бумаги и выдал бы его за наследника, выговорив себе за это известную часть дохода. Из того, что мы знаем о нем, мы не можем сомневаться, что он, тем или иным путем, вышел бы из затруднения. A теперь, милый Ватсон, мы провели несколько недель в тяжелой работе, и я думаю, что на один вечер мы можем обратить свои мысли на более приятные предметы. У меня есть ложа на «Гугеноты». Слыхали ли вы Решке? Могу я вас попросить быть готовым через полчаса, и мы, до оперы, пообедаем в ресторане Марцини.
КОНЕЦ.