— Но разве вы могли молчать? Кто знает, сколько еще жизней было бы загублено? Скорее всего больше, чем пострадало от рук Сэч и Уолтерс.
— О, у меня нет сомнений, что я поступила правильно. Но меньшее из двух зол все равно зло, инспектор. Вам наверняка это известно лучше, чем кому бы то ни было.
Пенроуз кивнул. Он был заинтригован неожиданной связью мисс Шарп с событиями прошлого, связью, о которой Арчи, конечно, и не подозревал, но пока не мог понять, каким образом данные сведения могут оказаться полезными для его расследования.
— Поверьте, мисс Шарп, мне это хорошо известно, и благодарю вас за откровенность. А теперь я хотел бы осмотреть комнату Люси Питерс.
— Я попрошу кого-нибудь вас туда проводить.
— Пожалуйста, не беспокойтесь. Я все равно должен вернуться в приемную, и мне там подскажут, что и как.
Фоллоуфилда в вестибюле не было, и, взяв ключи от комнаты Люси у ночного дежурного, Пенроуз, следуя его указаниям, отправился на третий этаж, где располагались помещения для прислуги.
Комната Люси оказалась в том же коридоре, что и спальня Джозефины, но находилась в задней части дома и была лишена привлекательного вида на Кавендиш-сквер. Из-за своей тесноты комната производила мрачное, гнетущее впечатление, и Пенроуз, разглядывая узкую кровать Люси и простенькую мебель, с горечью подумал, что обстановка не сильно отличается от ее жилья в «Холлоуэе».
Очень скоро Пенроуз понял, что ни в платяном шкафу, ни в стоявшей рядом с кроватью тумбочке нет для него ничего привлекательного. Оставалось осмотреть только кровать, и тут ему повезло намного больше: под одеялом, спрятанная за подушку так, чтобы не попадаться на глаза, лежала самая ценная из всех вещей Люси — фотокамера «Брауни». Он с удивлением взял ее в руки, раздумывая, приобрела ли Люси фотокамеру честным путем или в клубе обнаружится еще одна пропажа. Так или иначе, он довольно быстро поймет, есть ли в ней для него что-то ценное.
Арчи проверил остальную часть кровати, полез под подушку и вытащил оттуда две открытки: на одной был изображен ряд домишек на берегу моря и дюны, на другой — маяк. Ни одна из открыток не была использованной, и Пенроуз предположил, что Люси либо купила их, либо получила от кого-то в подарок как сувенир. Он посмотрел на обратную сторону открыток и обнаружил, что обе они были снимками побережья в Саффолке, первая — в Уолберсуике, вторая — в Саутуолде. За последние несколько часов Уолберсуик попался ему на глаза уже во второй раз. В первый — он упоминался в адресе Этель Стьюк, и это совпадение вряд ли было случайностью.