Щелк.
4:42 А. М.
Во сне он вместе с Чарли был на пляже Пирс (любопытно, что когда он рассказывал Винни Мэйсону свою краткую автобиографию, он совсем забыл упомянуть про Чарли – забавно, правда, Фред? Честно говоря, Джордж, мне это не кажется таким уж забавным. Да и мне тоже, Фред. Но сейчас слишком поздно. Или слишком рано. Короче, ты меня понял).
Он с Чарли был на этом длинном белом пляже, и денек выдался подходящий – яркое голубое небо, и солнце сияет, словно одна из этих идиотских пуговок, на которых рисуют улыбающуюся рожицу. Люди лежат на ярких покрывалах под зонтиками самых разных цветов, дети копаются в песке у самой воды со своими ведрышками. Спасатель стоит на белоснежной вышке, кожа у него коричневая, как сапог, а его белые синтетические плавки чуть не рвутся, словно внушительные размеры пениса и яичек – это непременное условие для тех, кто выполняет эту работу, и он хочет показать всем, кто находится поблизости, что условие это выполнено. Чей-то транзистор разрывается от звуков рок-н-ролла, и даже сейчас он смог припомнить мелодию:
Но я люблю эту грязную воду, оууу
Бостон, ты – мой дом.
Две девушки проходят мимо в бикини, уютно устроившиеся внутри своих красивых тел, словно созданных для траханья, но только не с тобой, а с дружками, которых никто никогда не видел, и большие пальцы их ног поднимают крохотные песчаные бури.
И вот что удивительно, Фред, надвигается прилив, а ведь прилива на пляже Пирс не может быть ни при каких обстоятельства, потому что ближайший океан находится в девятистах милях оттуда.
Они с Чарли строят песчаный замок. Но они начали строительство слишком близко от воды, и подступающие волны плещутся все ближе и ближе.
Надо нам было построить его подальше, папа, – говорит Чарли, но он упрямый, и поэтому продолжает строить. Когда прилив подобрался к первой стене, он построил ров, раздвигая пальцами влажный песок, словно вагину. Но вода все прибывала и прибывала. Проклятье! – завопил он, обращаясь к воде. Он заново построил стену. Волна смыла ее. Люди по непонятной причине принялись вопить. Некоторые из них побежали. Свисток спасателя заливался пронзительной серебряной трелью. Но он не поднимал глаз. Он должен был спасти замок. Но вода подступала все ближе, лизала его лодыжки, размывала башню, крышу, задние строения, весь замок. И наконец последняя волна отступила, оставив после себя лишь голый песок – гладкий, плоский, коричневый, сверкающий.
Криков больше не было слышно. Кто-то плакал. Он поднял глаза и увидел, что спасатель делает Чарли искусственное дыхание. Чарли был мокрым и белым, лишь его губы и веки были голубыми. Грудь его была абсолютно неподвижна. Спасатель прекратил попытки. Он поднял голову. Он улыбался.