— И, по-твоему, это такое страшное преступление?
— Может, и не преступление, но достойным такое поведение не назовешь.
— А я и не утверждаю, что повел себя достойно. Я ведь уже несколько раз сказал, что сожалею о своем поступке и прошу простить меня.
— А я уже несколько раз сказала, что не верю тебе.
Филипп посмотрел на Виолу с нескрываемой обидой.
— Почему, Виола? Почему ты совсем мне не веришь? Можно подумать, что я вру тебе на каждом шагу и только и делаю, что обманываю! А может, все объясняется проще? — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Может, все дело в том, что я не нравлюсь тебе как мужчина? То есть я тебе совсем не симпатичен, а, напротив, противен и внушаю физическое отвращение? Чего уж там, скажи как есть!
— Дело не в этом, Филипп…
— Не уходи от ответа! Скажи честно, я тебе противен?
— Нет, — нехотя призналась Виола. — Ты мне не противен… как мужчина. Пожалуй, даже симпатичен. Но вот твой характер мне совсем не симпатичен!
— Что именно тебе во мне не нравится? Давай разберемся, только спокойно, без эмоций.
— Не стоит, Филипп. Не стоит, потому что… это не имеет смысла. Какая разница, хороший у тебя или плохой характер, когда я тебе совершенно не доверяю? И вообще, — с досадой добавила она, — давай прекратим все эти никчемные разговоры.
— Что значит «никчемные»?! — взорвался Филипп. — Ты хочешь сказать, что больше не желаешь иметь со мной дел?!
— Не кричи, пожалуйста.
— Да как я могу держать себя в руках, когда я тебя теряю?! — в отчаянии воскликнул он. — Ты первая женщина, в которой мне все нравится, и вот ты собираешься навсегда исчезнуть из моей жизни! И еще хочешь, чтобы я воспринимал все спокойно!
Бросив окурок в пепельницу, Филипп упал в кресло, уронил голову на руки и застыл в неподвижной позе. Его отчаяние казалось неподдельным, и при взгляде на него у Виолы мучительно сжалось сердце. Но могла ли она доверять ему после всего, после его вчерашних угроз, после того как он хамски подшутил над ней сегодня? И потом, они ведь мало знакомы! Неужели у Филиппа могли возникнуть к ней серьезные чувства за какие-то считанные дни? Мужчины обычно не влюбляются слишком быстро, да и способны ли они вообще на любовь, преданность, искреннюю нежность? После Кевина Гилфорда в жизни Виолы было несколько мужчин, и никто из них ее по-настоящему не любил. Это были… какие-то аморфные существа, не способные на сильные чувства. Конечно, Филипп Ланже не похож на ее прежних дружков, им до него далеко. Но ведь такому мужчине нужна и женщина более высокого класса, чем она, Виола Паркер. Да и где гарантия, что увлечение Филиппа — не минутный каприз, который пройдет после первой же близости?