— Я хочу сказать, что это было не совсем небрежно... Мне кажется, это очевидно.
— Очевидно? — без улыбки переспросил Паркер.
— У нас обоих был тяжелый день.
Неподвижно застывшее лицо Паркера ничего не выражало. Он явно не спешил проявить понимание и разделить ее точку зрения. Девон досадливо вздохнула.
— Мы оба испытывали напряжение.
— И неутоленное желание, — подсказал он.
— Ну, хорошо, пусть будет так, неутоленную похоть! Ты доволен? Разве тебе не стало легче?
Ей-то стало лучше, намного лучше, но своим дурацким допросом Паркер все испортил.
— Дело не в том, что я ждала Прекрасного принца, — сказала она с иронией.
— Еще бы, конечно, ты его не ждала! — бросил Паркер.
— А теперь ты на что намекаешь?
— На то, что роль жертвы тебе не к лицу, — с жестокой откровенностью заявил Паркер.
От мысли, что кто-то может подумать, будто она строит из себя великомученицу. Девон пришла в ужас.
— Я вовсе не примериваю на себя роль жертвы!
— Неужели? — Паркер скептически выгнул бровь. — Тогда почему ты говоришь о себе, как о калеке, как о неполноценной женщине?
Как же больно ранит его язвительность!
— Паркер, я просто смотрю на вещи реально. Мне жаль, если тебе от этого неловко.
— Реально?! — Паркер вдруг рассвирепел. — Да ты упиваешься жалостью к себе! Но не жди, что я сделаю тебе скидку на «неполноценность». Тысячи людей живут полной жизнью, будучи действительно калеками, инвалидами. Да, ты не можешь иметь детей...
— И что из этого?! — вскричала Девон. — Ты это хотел сказать?
— Нет, не это. Я хотел сказать, что жизнь часто бывает несправедливой, но это жизнь. То, что ты не можешь родить ребенка — часть твоего физического облика, как, например, цвет волос или фигура, но это не определяет твою человеческую сущность.
Голос Паркера стад удивительно нежным, горло Девон сдавил спазм. Слезы, которые она пыталась сдержать, все-таки выступили, и Девон поспешно сморгнула их. Паркер напряженно наблюдал за борьбой чувств на ее лице.
— Ты ведь можешь усыновить ребенка? Как бы то ни было, для меня ты — настоящая женщина, — закончил он таким тоном, словно Девон нарочно пыталась его разозлить.
— Правда?
Не хватало еще замурлыкать от удовольствия! — ужаснулась Девон, услышав свои интонации. Неужели у меня совсем нет самолюбия? Придавать значение вскользь оброненной фразе, которая, наверное, только для того и сказана, чтобы меня подбодрить!
Девон приказала себе не раскисать и чопорно сказала:
— Прошу прощения, но мне как-то не хочется следовать советам мужчины, который считает вполне приемлемым для себя вступить в связь с замужней женщиной.