– У вас же есть мазь. – Целебные свойства пахучей субстанции, предложенной Харитоном, я уже ощутил на своих ожогах, ранах и потертостях. – Кому не достанется годной обуви – выдать ткань на портянки и обмотки. Все.
Немчинов понимающе кивнул. Насупленные члены военного совета вновь переглянулись. Все равно по-моему будет, братцы!
– У нас два с половиной – три часа светлого времени. Молчун, слушай приказ. Через полчаса выдвигаешься со своими к болоту и ищешь гать. Обнаружишь – выставь дозоры, разведай проход на пару километров и отправь к нам навстречу проводника. Но сначала получи у Прохора и Никодима все необходимое, как мы с тобой проговаривали. Исполняй.
С этими словами передал ему найденную подзорную трубу. Может, в густом лесу она бесполезна, но то болото я видел только на карте, вдруг да сгодится.
Молчун еще раз вгляделся в карту и отправился готовить к выходу своих разведчиков.
– Евгений, – обратился я к своему заместителю, – необходимо поделить боеспособных солдат между группой тяжелого вооружения и стрелками. У Прохора был набросок списка личного состава. Мне нужен уточненный список с разбивкой по подразделениям.
– С древичами как быть? – поинтересовался до той минуты молчавший Белов.
– Справедливый вопрос… Нужны пикинеры для прикрытия стрелков – их к Буяну. В расчет крепостного ружья – один тягловый, а также двое-трое для переноски гранат. И сколько нужно возьми для картечницы. Остальных в обоз, то есть в госпиталь, – раненых нести будут. У нас на все про все час времени. Затем выступаем.
– Есть! – отчеканил Евгений. Он, пожалуй, единственный, кто не переживал по поводу дальнейшей судьбы отбитого у врагов добра.
Я продолжил распоряжаться.
– Сержант Прохор, выдашь Молчуновым бойцам все то, что у нас есть из скорострельного. Пистолеты – обязательно. И все, что попросят. Никодим, собрать для разведчиков сухпай на три дня. Ранцы я в обозе сам видел – им первым выдать прямо сейчас. И сапоги, если найдутся, тоже, все-таки в болотину лезть. И прочее, сообразите сами.
– Есть. Помозгуем с Петром Тимофеевичем.
– С кем? – вырвалось у меня раньше, чем понял, о ком говорит обозный. Молчун – это ж кличка. Уже больше суток общаемся, а как по-человечески его зовут, только сейчас узнал.
Разогнав подчиненных воплощать мои решения в жизнь, продолжил обыск конторки. И не напрасно! Помимо всякой бумажной шелухи, которая являлась маскировкой, обнаружил действительно важные вещи. Журнал боевых действий – раз. И стальной тубус-футляр – два. Листы журнала блистали девственной чистотой, что просто великолепно, – вести его предстояло мне, командиру особого подразделения стрелков, причем в обязательном порядке. Если верить Ральфу, это второй после патента документ, который потребует для проверки вышестоящее начальство, когда доберемся до своих.