— Мы познакомились во Флоренции, — каким-то бесцветным, чуть слышным голосом произнес парень, — тогда же ты дал мне визитку и пригласил в гости.
— А-а, — протянул Кокрофт, тщетно пытаясь припомнить лицо незнакомца. — Да, да, конечно, — он широко улыбнулся, — очень рад тебя видеть.
— Я устал и страшно хочу пить, — сказал парень. — Мне пришлось тащиться целый час. Не знаю, сколько километров я прошел — пять или шесть, может быть больше.
— О да, конечно! — воскликнул Кокрофт. — Что же мы стоим? Садись. — Он указал на шезлонг.
Тимолеон Вьета попятился, шерсть у него на загривке встала дыбом, верхняя губа дрогнула, обнажив острые клыки, и тишину весеннего вечера прорезал захлебывающийся, полный ненависти лай.
— О, Тимолеон Вьета, пожалуйста, прекрати, — сказал Кокрофт, на этот раз его голос звучал почти сурово.
И вновь пес повиновался: отойдя подальше, он улегся на траву, не прекращая, однако, злобно рычать и сверкать глазами.
Кокрофт ушел в дом. Через пару минут он вернулся с подносом, на котором стояло четыре бокала, графин с водой, бутылка игристого вина и вазочка с шоколадными бисквитами. Поставив поднос на землю, он поднялся на веранду, чтобы принести второй шезлонг. Пока Кокрофт возился с креслом, гость схватил графин и выпил всю воду прямо из горлышка. Затем молодой человек одним ловким движением откупорил вино. Пробка с громким хлопком вылетела из бутылки и, описав в воздухе широкую дугу, покатилась по песчаной тропинке. Обычно Тимолеон Вьета с удовольствием бросался в погоню за пробкой и приносил ее к ногам хозяина, но на этот раз пес не шелохнулся. Положив голову на передние лапы, он пристально смотрел из-под полуопущенных век в лицо незнакомцу.
— О, я вижу, тебя действительно замучила жажда, — сказал Кокрофт.
Гость ничего не ответил и, не глядя на старика, налил себе бокал вина.
Кокрофт наполнил свой бокал и уселся в кресло. Потягивая вино, он уголком глаза изучал нежданного гостя. У молодого человека было крепкое мускулистое тело, но выглядел он несколько потрепанным и усталым. Кокрофт, словно опытный доктор, мысленно поставил диагноз: переутомление — и назначил курс лечения: длительный отдых, хорошее питание, а также немного заботы и внимания. Кокрофт время от времени ездил во Флоренцию и сейчас изо всех сил старался припомнить, как и когда он познакомился со своим сегодняшним гостем. О последних двух поездках у Кокрофта остались смутные воспоминания: сплошная череда пьянок с какими-то незнакомыми людьми и бурные любовные утехи со случайными партнерами. Но с этим парнем он точно не спал. Кокрофт обязательно бы запомнил такое молодое и крепкое тело. Постепенно его начинало злить собственное бессилие и неспособность восстановить в памяти события недавнего прошлого. «Интересно, — думал Кокрофт, искоса поглядывая на гостя, — а приходилось ли такому парню, как этот, слышать о таких людях, как я?»