Утром я проснулась оттого, что Андрис тряс меня за плечо.
– А?! – Я открыла глаза и, увидев его спокойный холодный взгляд, захотела зарыться лицом в подушку и ничего не видеть.
– Пора собираться! Кофе на столе. Ты не забыла, что мы едем к родственникам Регины?
– Хотелось бы остаться в постели, – пробормотала я. – Но ничего… поедем…
Андрис сделал вид, что ничего не слышал.
Улицы были почти пусты, и мы быстро выехали на шоссе. День был тихим, серым. Андрис включил приемник, в салоне зазвучала спокойная музыка.
Настроение опустилось ниже отметки «ноль». Мне очень хотелось, чтобы Андрис отпустил какую-нибудь шуточку и тем самым разрядил обстановку. Но он молчал и даже не поворачивался в мою сторону.
«Напыщенный прибалтийский индюк!» – подумала я и уставилась в окно.
В поисках нужной улицы мы сделали несколько лишних кругов, пока какая-то девушка, гулявшая с большой овчаркой, не подсказала, в каком направлении нам следует развернуться. Если бы не она, мы бы так и наматывали круги по городу, поминутно сверяясь с картой, в которой никак не могли разобраться.
Дом Регины Митрошиной стоял на окраине города. Причем улица с одной стороны заканчивалась тупиком, а с другой переходила в маленький переулок, где стояли двух– и трехэтажные дома, окруженные большими старыми деревьями и густыми кустами.
– Наверняка все это барахло скоро пойдет под снос, – заметил Андрис.
– Не скажи. Такие дома в полуаварийном состоянии могут стоять годами, пока не случится какое-нибудь ЧП. Вот тогда и привлечет общественность внимание к проблеме ветхого жилого фонда.
Андрис усмехнулся:
– Говоришь, как чиновник со стажем.
Дом Митрошиных стоял за забором с разъехавшимися досками. Почтовый ящик уже облупился, судя по всему, им уже давно не пользовались.
– Постучим?
– Кричать придется, – буркнула я.
Звонок не работал, и я с силой толкнула калитку. Но она была заперта изнутри.
– Похоже, ты права: придется позвать кого-то. – Андрис сложил руки в рупор и крикнул: – Эй, кто-нибудь есть в доме?
Через несколько минут дверь дома отворилась и на пороге показалась древняя бабуля в пестром платке на голове и в сером тулупе.
– А? Чего орете? Кого надобно?
– Родственников Регины Митрошиной.
– Регины? А чего с Региной?
– Вы кто ей будете, бабуль? – спросил Андрис. – Можно войти?
Бабка молчала, как бы переваривая вопрос, потом махнула рукой:
– Заходите. Щас, калитку открою…
Бабка с трудом доковыляла до калитки и открыла ее. Мы вошли. Снег на участке давно не чистили, справа и слева от дорожки высились аккуратные холмики сугробов.
– А что с Региной-то? – принялась допытываться она. – Что с ней?