– Да… То есть ты приходи, конечно. Правда, мы специально слиняли из Москвы, чтобы отметить торжество только с самыми близкими друзьями, и не рассчитывали…
– Так и не надо на меня рассчитывать! Не напрягайтесь. Я на диете. Так где и во сколько мероприятие? Говори быстрее, а то я на тайский массаж опаздываю, – в очередной раз проигнорировала намек Соня, выяснила место проведения банкета и понеслась дальше.
В номер они ввалились, одуревшие от напора девицы.
– Кошмар, – рухнул на диван Егор. – Невыносимая баба!
– Твоя бывшая? – поинтересовалась Настя.
– С чего ты так решила?
– Она смотрела на тебя, как на собственность.
– Не угадала. Она на всех так смотрит. Соня – известная светская львица и самая главная сплетница в нашей бизнес-тусовке. Она поэтому меня в бар и тянет, чтобы выяснить все подробности, а потом щедро поделиться новостями с нашими общими знакомыми. Просто счастье, что Ханна не тусовщица, поэтому они лично не знакомы.
– Тогда и волноваться не о чем.
– Волноваться есть о чем, – разозлился Егор. – Ты что, не понимаешь? Теперь все нюансы нашего пребывания здесь будут обсуждаться со всеми и перевираться. Иди в душ и приводи себя в порядок. Через сорок пять минут нам надо выйти к гостям.
– Слушаюсь, – буркнула Настя и заперлась в ванной комнате.
«Врун, врун, жалкий врун, – ругалась Настя, стоя под горячими струями воды и с остервенением намыливая шампунем волосы. – Как же, ничего между ними не было. Так я и поверила. Было! Иначе девица не смотрела бы на меня так оценивающе и не старалась опустить ниже плинтуса. В бар она, видишь ли, хочет».
– А хрен тебе! – Настя сделала кукиш и показала в пустоту. Никуда Егор не пойдет с этой шмарой. Обойдется! Сегодня на банкете она ясно даст понять этой облезлой курице, чтобы варежку на ее мужа не разевала.
Настя выключила воду, завернулась в полотенце, протерла запотевшее зеркало и уставилась на свое отражение. Что это с ней такое? Какой, к черту, муж? Настя покрутила пальцем у виска. Похоже, сегодняшнее купание и вообще пребывание здесь без последствий для мозга не прошло. У нее раздвоение личности началось. Она все больше чувствовала себя Ханной, уверенной в себе девушкой, а робкая Настя куда-то постоянно исчезала. Может, поэтому она вдруг вздумала ревновать Егора к этой невозможной бабе.
– Очнись, дура! Егор тебе не муж! Он тебе никто! – бросила своему отражению Настя. Зеркало снова запотело, и отражение исчезло.
В дверь постучали. От неожиданности Настя выронила полотенце, поднять не успела – дверь открылась, в ванную заглянул Егор.