— Ну-ну, — произнесла Ноэль, обходя стол и проводя пальцем по лежащему на нем фолианту.
На книге остался глубокий след в сантиметровой пыли.
— Лик, тебе нужно научиться расставлять приоритеты.
— Смотрю у тебя новый защитник, — вернув линзу обратно на лоб, Лик сменил тему разговора.
— А когда у меня был старый?
— Верно, старых у тебя никогда не было, — смахнул он полой плаща, пыль со стола, и водрузил на него свиток. А бедняга наверное этого и не знает.
Я скромно промолчал, моя профессия вообще не располагает к длинным разговорам с незнакомцами.
— Ноэль, я еще не начал переводить свиток, но мне и беглого взгляда достаточно, чтобы понять одним защитником ты вряд ли обойдешься.
— Я тебе плачу не за твои глупые советы, а за точный и достоверный перевод. Сколько мне нанимать защитников разберусь как-нибудь сама, опыт в этом деле пока еще не растеряла.
— А я и не спорю, просто не хочется терять самого ценного клиента.
Лик подошел к столу, отодвинул лежащий на середине фолиант и водрузил на его место наш свиток. Аккуратно его разгладив, прижал концы пустыми склянками из-под чернил. Около пяти минут он бегал вокруг стола, изучая странные письмена. Ему даже пришлось снять с краев книги мешавшие осмотру рукописи. Все это время мы терпеливо ждали в сторонке, стулья нам разуметься никто не удосужился предложить. Используя лупу как основной инструмент, толмач елозил носом по свитку и периодически разрождался возгласами:
— Это интереснейший факт, кто бы мог подумать! Я даже и предположить такого не мог!
А мы продолжали стоять воздерживаясь от комментариев. Хотя в таком состоянии Лик вряд ли услышит, что ему говорят, даже если мы начнем кричать ему в ухо. У таких людей часть мозга отвечающего за восприятие окружающей среды отключается. Наконец он оторвал от свитка горящий взор. Беспардонно вытолкав нас за дверь, он вкратце объяснил, что на перевод ему потребуется два дня и заходить раньше не стоит.
— И так, у нас два дня на отдых, готовиться начнем, когда получим карту поиска, — описала наше ближайшее будущее Ноэль.
Два дня мы только и занимались, тем что ели да спали. Хомяка это устраивало больше всего. Он каждый раз набивал брюхо до свинского состояния, и передвигаться без посторонней помощи не мог. А на мои замечания нес какую-то ерунду по поводу растущего организма.
— Тебе Ион, голод может и незнаком, а вот я у аборигена натерпелся. Да и в отличие от тебя мне приходиться держать себя в форме.
— О чем ты говоришь, у тебя щеки уже глаза закрывают, — открыл я правду.
— Завидуешь моим достоинствам?