– Помню.
– Я подумала, что с уходом Эзры ты обретешь себя снова – станешь тем мальчиком, в которого я была влюблена Мне так хотелось этого, хотелось, чтобы ты был сильным, и я ждала тебя. Но ты не пришел. За полтора года от тебя не было ни слова, никакого знака, и я снова должна была смириться с потерей. Полтора года, Джексон! Я почти справилась и с этим. Но ты, ублюдок, приехал снова на прошлой неделе, и, несмотря ни на что, я снова поверила. «А почему нет?» – спросила я себя. Ты чувствовал это. Полтора года, а наша страсть была прежней, словно и не прошло этих полутора лет. Но они были. Я наконец взяла себя в руки, пошла дальше. У меня была своя жизнь. Я чувствовала себя такой счастливой, как никогда и не надеялась. Это не было блаженством, но я могла ощутить нормальную жизнь. Тогда ты появился из ниоткуда и разорвал меня на куски.
Она смотрела на меня, и ее глаза были сухими.
– Не думаю, что сумею простить тебя. Я научилась кое-чему, получила жестокий урок, который запомнила навсегда.
– Пожалуйста, не надо, – попросил я, но она продолжала говорить, безжалостно пронзая меня своими словами.
– У тебя есть кое-что неприкосновенное, Джексон, – некоторая часть тебя, которая стоит стеной между нами; высокая и крепкая, она чувствовала боль, когда я ударяла по ней. На той стене осталась моя кровь. Я не могу больше биться об нее. И не буду.
– Что, если тебе не понадобится это?
Ванесса выглядела удивленной.
– Ты признаешь, что есть стена?
– Я знаю, из чего она сделана, – сказал я.
Ее лицо выразило сомнение.
– Однажды я скажу тебе, что ее больше нет. Она уродливая, и я стыжусь ее, но я пытался рассказать тебе об этом.
– Почему не рассказал? – спросила Ванесса.
Я колебался.
– Потому что ты разлюбила бы меня.
– Это не могло быть таким плохим.
– В этом причина всего плохого между нами. Поэтому я не мог открыться тебе. Я позволил Эзре уговорить меня жениться на Барбаре, потому что не мог рассказать тебе эту вещь. Даже теперь она пугает меня. – Я изучал ее глаза и знал, что никогда мои чувства не были настолько обнажены. – Ты возненавидишь меня за это.
– Как ты можешь говорить такое?
– Потому что я сам ненавижу себя.
– Не говори так.
– Но я ненавижу.
– Ради Бога, Джексон. Почему?
– Потому что я подвел тебя, когда ты во мне нуждалась больше всего, и потому что причиной твоей любви ко мне послужила ложь. – Я перегнулся через стол и схватил ее руку. – Я – не то, что ты думаешь, Ванесса. И никогда не был.
– Ты ошибаешься, я точно знаю, кто ты и что собой представляешь.
– Ты не знаешь.
– Знаю. – Она убрала свою руку. – Ты не такой сложный, как думаешь, – сказала она.