И уже когда я окончательно смирился с тем, что фарт неотъемлемым реквизитом сопутствует Рябе, тот как заорет! Матом, воем. Задел что-то, повалился со звоном бьющегося стекла но пол.
- Чтоб тебя, пидор!!! Ах-хуе... Мля, ах-ху..! Я... Твою мать, он в меня попал! Глеб!
- Пац-цанн-ыы... - едва слышно от мешков.
Мысленно перекрестившись, падаю на пол, выглядываю понизу из своего отдела с телефонами как мышь, и стреляю наугад. Готовлюсь увидеть, как темный силуэт отбрасывает обратно на проход. Но пулеметчика в проходе нет. Черт! Патроны только зазря ушли.
Зато слышу возню и хриплое дыхание в соседнем отделе, где сидел в засаде Жека. Хм, а паренек-то не прост оказался. У них там, по ходу, свои разборки начались.
- Жека! - испуганно как-то, что девчонка взвизгнул пулеметчик. Ну совсем не тем голосом, которым обещал на очках сгноить неверного.
Ух-ух! Жвын-нь! - как металлический трос обрезать. И потом словно карканье простуженной вороны. Брякнуло на пол что-то тяжелое, металлическое. Пулемет?
- Козлина, ты чо творишь?!! - басом орет Левон, приближаясь. - Отпусти его! Отпусти...
Лежа на полу, я вижу только его темную макушку. Поднимается-опускается быстро, в такт стуку ботинок по полу. За меня он, похоже, забыл. Вовсе со счетов списал.
Беги, малыш, беги.
Порываясь на помощь товарищу, он сейчас выбежит на проход. Останавливаю дыхание, смотрю на мир через шкалу поправки. Спускаю курок... Но нож, выброшенный из кабинки рядом, встревает ему в солнечное сплетение раньше. Он дергает головой, едва не доставая ухом плеча. В виске образуется черная дыра. С неприятным слуху хрустким шмяканьем ударяется всем лицом о пол, лезвие ножа входит в него по самое основание.
Тишина. Треск огня в бочке.
Я вскакиваю на ноги, встаю в проходе. Приклад упер в плечо, держу под прицелом отдел бабских шмоток. Остались мы лишь двое. Мало ли чего, вдруг у Жеки крыша съехала? Один всех порешить захотел. Герой, типа, с катушек слетевший.
Из темноты проема выходит человек с пулеметом на одном плече, и автоматом на другом. Он даже не смотрит в мою сторону, будто и нет меня здесь. Небрежно ногой переворачивает Левона вверх лицом, стоит над ним какое-то время. Кажется, сейчас ширинкой вжикнет и лицо ему умоет.
Аплодирую. Смело, Жека, смело. Я ведь могуи тебя тоже, невзирая ни на какие проявления удружливости с твоей стороны. Не друг ты мне ни при каких раскладах. Воровать я у тебя пришел, и не каюсь. Своровал бы, будь я с какой другой бандой, а не в составе сборной по керлингу. А тебе, милку, сиди ты вон на том диване, горлянку вскрыл бы без раздумий. Так что помог ты мне или нет, а вальнуть я тебя сейчас могу запросто. И совесть моя даже не заикнется потом - оправданий ведь такому поступку с головой хватит. Кто ж тебя-то знает? Для каких целей ты приберег меня?