Ричард высмотрел в толпе Уилла Коннелли и Недди Пер-рота, сидящих рядом с женщинами — должно быть, их подругами, — и начал пробираться к ним.
— Ричард! О, милый, милый Ричард!
Лиззи Лок бросилась к нему, обхватила обеими руками за шею и осыпала лицо поцелуями, шепча ласковые слова, плача и смеясь.
Ричард не сумел достойно ответить на ее ласки, не смог сдержаться или дождаться, когда они останутся наедине, чтобы объяснить, что он не желает жертвовать своим уединением. Никто не сообщил ему, что Лиззи здесь, он не вспоминал о ней с того волшебного дня, когда Уильям Генри, маленькая Мэри и Пег вновь воскресли в его душе. Неожиданно для себя он оттолкнул Лиззи.
По его спине пробежал холодок, волосы на затылке встали дыбом. Ричард смотрел на свою жену, словно на демона из ада.
— Не трогай меня! — выкрикнул он, побелев как полотно. — Не прикасайся!
На лице бедняжки Лиззи неистовая радость сменилась ужасом и замешательством, а потом болью — такой острой, что она прижала обе ладони к тощей груди и уставилась на Ричарда, не замечая ничего, кроме отвращения в его глазах. Она задыхалась, приоткрывая и вновь беззвучно закрывая рот, и вдруг упала на колени, обессилев от муки.
Едва она выкрикнула имя мужа, все сидящие у костра обернулись, и те, кто знал Ричарда, уже предвкушали воссоединение супругов, радостно ахали и улыбались.
— Но я же твоя жена! — тонко вскрикнула Лиззи, стоя на коленях. — Ричард, я твоя жена!
Его глаза прояснились. Он окинул взглядом Лиззи, стоящую на коленях, заметил нарастающий гнев и возмущение на лицах товарищей, жадное любопытство незнакомцев, которым не терпелось узнать, что будет дальше. Как же быть? Что сказать? Пока он мысленно задавал себе эти вопросы, остающиеся без ответа, краем глаза он наблюдал за зрителями и внутренне ежился от ужаса — Лиззи вновь тянулась к нему! Животный страх победил: Ричард отпрянул, стремясь оказаться вне досягаемости.
Жребий был брошен. Уж лучше пусть все закончится так же, как и началось, при трепещущем свете костра, посреди пестрой толпы, которая вправе обвинить его в бессердечии.
— Мне очень жаль, Лиззи, — с трудом выговорил Ричард, — но я не могу взять тебя с собой. Просто… не могу. — Его поднятые руки бессильно повисли. — Мне не нужна жена, я…
Не найдя верных слов, не зная, что добавить, он повернулся и ушел.
* * *
На следующий день, во вторник, он встретился со Стивеном у Пойнт-Хантера, чтобы полюбоваться закатом. Стоял один из безоблачных вечеров, когда огромный алый диск медленно соскальзывал в море, которое, как казалось Ричарду, должно шипеть и бурлить. Дневной свет угасал, небесный свод приобретал темно-синий оттенок, а исчезающее солнце словно пронизывало лучами океанские глубины, придавая им яркий молочно-голубоватый блеск.