[99], мы выбрали салат из креветок в земляничном соусе, сырые устрицы, паштет из гусиной печенки по-итальянски, жареную каракатицу в собственных чернилах, маринованную корюшку и баклажаны, запеченные в сыре. Из пасты она остановилась на
spaghetti al pesto genovese[100], а я предпочел
tagliatelle alla casa[101].
– Может, возьмем еще одну macchemni al sugo di pesce[102] и разделим на двоих? – предложила она.
– Неплохая мысль, – одобрил я.
– Какая сегодня фирменная рыба? – спросила она у официанта.
– Только что привезли branzino, — ответил тот. – Судака, иначе говоря. Для вас можем запечь его в миндальном соусе.
– О да, пожалуйста! – тут же попросила она.
– И мне тоже, – добавил я. – А вместо гарнира – грибное rizotto[103] со шпинатом.
– А мне – овощное с помидорами.
– Вообще-то, rizotto у нас очень большие... – забеспокоился официант.
– Ничего, – сказал я. – Я со вчерашнего утра ничего не ел, а у нее растяжение желудка.
– Ага, – кивнула она. – Просто не желудок, а черная дыра.
– Как изволите, – сдался официант.
– На десерт – виноградный шербет и лимонное суфле, – добавила она. – А напоследок «эспрессо».
– Тогда и мне то же самое, – попросил я. Зачитывая вслух наш заказ, бедняга официант дважды
переводил дух. Когда он, наконец, удалился, она рассмеялась:
– Ты столько себе заказал... Зачем? Лишь бы от меня не отстать?
– Вот еще, – возразил я. – Я сейчас хоть слона могу съесть, не веришь? Тысячу лет уже так не голодал.
– Это здорово! – похвалила она. – Людям, которые мало едят, я не доверяю. Так и кажется, будто они что-то скрывают. Правда же?
– Не знаю... – пожал я плечами. Я и правда не знал.
– «Не знаю» – твое любимое выражение, да? Я не знал, что на это ответить, и просто кивнул.
– С чего бы это, а? Почему все твои образы такие неопределенные?
«Не знаю», – чуть не ляпнул я снова, но тут появился официант. С почтительностью придворного костоправа, исцеляющего ножку Его Высочества, откупорил бутылку и разлил вино по бокалам.
– Помнишь Камю, «Постороннего»[104]? Там главный герой все время говорил «я не виноват». Как же его звали-то...
– Мерсо, – подсказал я.
– Точно, Мерсо! Я давно читала, еще в школе... А сегодняшние школьники Камю не читают. Вообще. Я на работе все эти данные обрабатываю, так что знаю. А ты каких писателей любишь?
– Тургенева.
– Ну, Тургенев... Это все-таки не очень великий писатель. Да и старомодный какой-то.
– Не знаю, – пожал я плечами. – Мне нравится... Флобер тоже неплох. И Томас Гарди.
– А современных совсем не читаешь?
– Иногда. Сомерсета Моэма.
– Считать Моэма современным, – она потянулась к своему бокалу, – это все равно что искать пластинки Бенни Гудмена