— Я понимаю это так, что когда ситуация становится чересчур серьезной, люди вспоминают о своем здравом смысле и отбрасывают предрассудки, пока опасность не минует. — Катин задумался. — Что, как ты думаешь, могло случиться?
Мышонок пожал плечами.
— Возможно, за нами гнались. Ты знаешь, как это бывает с цыганами. Все думают, что цыгане воруют. Это так. Может быть, за нами гнались из города. Никто на Земле не любит цыган. Вот почему мы не работаем.
— Ты-то работаешь, Мышонок, и работаешь много. Потому я и удивился, что ты ввязался во все эти ненужные дела с Тай. Ты потеряешь свое доброе имя.
— Я не был с цыганами с того времени, когда мне было лет семь — восемь. А кроме того, я заимел разъемы. Хотя их у меня и не было, пока я не поступил в Куперовскую Академию Астронавтики в Мельбурне.
— Правда? Тебе тогда должно было быть лет пятнадцать — шестнадцать. А это, конечно, много. На Луне мы обретаем свои разъемы годам к трем — четырем, так что можем подключаться к школьным обучающим компьютерам, — на лице Катина вдруг появилось ошеломленное выражение. — Ты хочешь сказать, что на Земле была целая группа взрослых мужчин и женщин, а с ними и детей, которые бродили от города к городу, из страны в страну, и все они были без разъемов?
— Да. Именно так.
— Не так-то уж много работ можно делать, не имея разъемов.
— Конечно.
— Ничего удивительного, что твоим цыганам приходилось переходить с места на место. Группа странствующих взрослых людей, не имеющих возможности подключиться к машинам! — он покачал головой. — Но почему же вы их не имеете?
— Таковы цыгане. У нас их никогда не было. Они нам никогда не были нужны. У меня есть разъемы, потому что я был одинок и… Ну, я полагал, что так будет легче, — Мышонок уронил руки на колени. — Но это все-таки не причина, чтобы выгонять нас из города, где мы остановились. Однажды, помню, они поймали двух цыган и убили их. Их избили до полусмерти, а потом отрезали руки и повесили вниз головой, и они истекли кровью.
— Мышонок! — лицо Катина исказилось.
— Я был совсем ребенком, но я помню. Может быть, это и заставило, в конце концов, маму решиться спросить совета у карт, которым она не верила. Может быть, это и заставило нас разойтись в стороны.
— Только в созвездии Дракона! — выдавил Катин. — Только на Земле!..
Смуглое лицо повернулось к нему.
— Почему, Катин? Продолжай, скажи мне, почему с нами так обращаются? — в его словах не было вопроса. Только обида.
— Потому что люди тупы, узколобы и боятся всего непонятного, — Катин закрыл глаза. — Вот почему я предпочитаю луны. Даже на самой большой луне трудно встретить такое количество людей, чтобы могли произойти подобные вещи, — глаза раскрылись. — Мышонок, прими во внимание вот что. У капитана фон Рея есть разъемы. Он — один из богатейших людей Вселенной. Они есть и у любого горняка, дворника, бармена, клерка-регистратора, и у тебя. В Федерации Плеяд и в Окраинных Колониях существует феномен, возникший вследствие слияния культур, и проявляющийся, в частности, в том, что все машины воспринимаются как непосредственное продолжение человека. Это, как очевидное, признается всеми социальными слоями со времен Аштона Кларка. И до этого разговора я был сказал, что феномен слияния культур имеет место и на Земле. Но ты напомнил мне, что в мире наших предков до сих пор существуют культурные анахронизмы. Подумать только, что группа не имеющих разъемов цыган — истощенных, ищущих работу там, где никакой работы нет, предсказывающих судьбу способом, который сами они уже перестали понимать, в то время, как вся Вселенная достигла понимания того, чем обладали предки этих самых цыган пятнадцать веков назад, игнорирующих закон Еноха — входит в город и не расстраивается тем, что у всех остальных мужчин и женщин имеются разъемы. Закон Еноха? Когда ты подключаешься к большой машине, это называется “стаддинг”. Неизвестно, откуда пошло это выражение. Нет, я не понимаю, почему так случилось. Но немного понимаю — как, — он покачал головой. — Земля — забавное место. Я там учился четыре года, но только сейчас до меня начинает доходить, как мало я в этом разбираюсь. Те из нас, кто родился не на Земле, видимо, просто не в состоянии полностью это осознать. Вся остальная часть созвездия Дракона живет, по-моему, более простой жизнью, — Катин поглядел на карту в своей руке. — Ты знаешь, как называется эта карта?