Тайтэнд тоже заметил.
— Ты бы ему еще под холку спальники запихал, — сварливо сказал он. — Черт, не выветривается…
И только тогда я осознал, как близка и реальна была моя смерть, и меня снова начала бить дрожь, как ни жался я к костру. Лайнмен улегся без единого слова, положив рядом тяжелую «Иглу» и так и не сняв бронежилет. Мне кажется, он и шлем бы не снял, если бы в нем можно было пролежать несколько часов кряду.
Его, Лайна, мало волновало, мертвая там зона или нет, — он был готов нас защищать, и я долго ему умилялся, пытаясь отвлечься от страха. Тайтэнд ходил и ругался вполголоса, размахивая спальником, как флагом, но потом оставил это бесполезное занятие и тоже лег, предварительно отобрав у меня котелки.
— Тебе ничего доверять нельзя.
Я спорить не стал. У меня внутри дрожала туго натянутая струна, и Тайтэнд со своими претензиями по сравнению с ней за проблему не считался.
Это эмоциональность, уверял я себя. Нужно перетерпеть, задавить равнодушием… Ну! Раз-два-три, я не дрожу!
Дрожал.
Раз-два-три.
Великий Аттам, а…
Чтобы заняться хоть чем-то, я распустил шнурки ботинок и взялся растирать ноги. Усталости не было, а вот перенапряжение я поймал. Слишком много расходовал энергии, часть — явно вхолостую. Мне не следовало обращаться к резервам, сообразил я, в этой гонке было достаточно основного запаса сил. Но что сделано, то сделано — мышцы окаменели, судороги постоянно на подходе.
Так я и сидел, борясь попеременно то с дрожью, то с эмоциями, то с ногами, до тех пор, пока Квоттербек не приподнялся на локте и не приказал:
— Спать.
— Я не могу…
— Ложись.
Он поначалу никогда не давал мне договорить.
Ну, я лег, внутренне злорадствуя по поводу того, что на этот раз приказ Квоттербека выполнен явно не будет. Лег и сразу заснул.
Потом оказалось, что спал я так крепко, что утром меня никто не стал будить. Квоттербек и Лайнмен успели спуститься в долину и разведать обстановку — нам повезло, первая линия болела за Солнце, о чем оповещали вывешенные над небольшим селением флаги.
К тому моменту, как об меня споткнулся Тайтэнд, они уже вернулись и сидели над картой, внося в нее правку — все населенные пункты должны были быть отмечены на случай последующего изменения поля или неудачного перехода.
Я выбрался из спальника и молча взялся за еду, внутренне злясь на Квоттербека — он явно внес меня в список бесполезных Игроков и обращался так, словно я только вылез из колбы и меня надо учить ходить.
На самом деле Раннингов не надо учить ходить и даже бегать — это первое, что в нас вложено. А вот нервы у Раннингов слабее, чем нервы Лайнменов и Квоттербеков. Точнее, психика Раннингов должна быть гибкой и приспосабливаемой к изменениям. Это дает некий внутренний дисбаланс, но он должен быть в пределах допустимой нормы. Насчет Тайтэндов не знаю. Им, видимо, прикручивают руки, а остальное бросают на самотек.