— У него чрезвычайно тонкий вкус с легкой примесью фруктовых тонов.
— Не понимаю, — рассмеялся Паре, — как можно любить вино и совершенно в нем не разбираться?
— А как можно любить деньги и совершенно не уметь их зарабатывать? — парировал я.
— Куда хуже, когда человек любит деньги, но не умеет их тратить, — покачал головой Малькольм, вздохнул и отставил бокал в сторону: — Что скажешь о деле?
— Скажу, что при желании мы сможем выяснить, кто именно контролирует поставки дурмана.
— Сможем, но делать этого не станем, — поморщился Паре. — Ибо, как только начнем копать в этом направлении, станем угрозой, а раскрывать карты слишком рано. Для начала стоит припрятать пару святых в рукаве. И вот для этого тебе придется отправиться в Ораж-на-Рее.
— Хорошо.
— За поставками стоят не профессиональные жулики, эти господа не привыкли пачкать собственные руки. Они кого-то наняли. Кто-то забирает бочонки в море, кто-то переправляет «желтую пыль» в Стильг, кто-то поддерживает связи с распространителями. Найди ключевую фигуру, склони ее к сотрудничеству, от остальных избавься. Лишние свидетели нам не нужны.
— Подготовка потребует времени.
— На месте тебя встретят.
— Кто?
— Циркачи. Они там без малого месяц, кое-что уже нарыли.
— Хорошо.
И в самом деле — хорошо. Работать с привычной группой куда комфортней, нежели в одиночку или с непроверенными людьми.
— Брат Марк тоже с ними.
— Он-то там на кой сдался?! — не сдержался я. — Что за ерунда?!
Малькольм Паре поднялся из кресла, отошел к висевшей на стене карте и, заложив руки за спину, начал разглядывать разноцветные головки булавок. Потом обернулся, и от меня не укрылось непонятное выражение, мельком проскользнувшее по его лицу.
Неуверенность, сожаление, растерянность?
Бесы! Похоже, в этом деле таится не один неприятный сюрприз!
— Наши агенты в Пахарте сообщили, что тамошние князьки решили принять меры и отправили урегулировать ситуацию своего человека. Вскоре убийца прибудет в Ораж-на-Рее; ты должен его опередить.
— И каким образом это оправдывает присутствие экзорциста?
— Посланец князей — не простой головорез, он посвященный Ямхани, пятирукого и двуликого. Это такой туземный божок смерти. Рассчитываешь справиться с чернокнижником не самого низкого ранга самостоятельно?
— Бес с экзорцистом, — выругался я. — Что нам с язычником делать?
— Сумеешь решить дело миром, пусть проваливает в Пахарту. Нет — уничтожь.
— Раз так, Марк и в самом деле может оказаться полезным…
При мысли о возможной схватке с чернокнижником неприятно засосало под ложечкой. Я видел, на что способны приютившие в себе Тьму люди, и трезво оценивал свои шансы на успех. Прямо скажу — их было немного. Как, впрочем, и у брата-экзорциста. Но с другой стороны, когда не ведающий сомнений юный монах кинется на врага, у меня появится возможность ударить убийце в спину. Ударить в спину — или унести ноги. Уж как получится.