Она не смогла сдержать слабую дрожь.
– Вы думаете, электричества не будет всю ночь?
– Кто знает? – Он поднял свечу и всматривался в темноту, пока не увидел дверной проход. Потом он зашагал вперед, Энни шла рядом с ним. – Но вы не волнуйтесь. В этом старом доме камины есть почти во всех комнатах. И очень много свечей. У нас будет достаточно света, чтобы ориентироваться.
– Это хорошо.
В большом зале он провел ее к дивану и подождал, пока она удобно устроилась, потом повернулся к камину. Через несколько минут спомощью длинной спички и щепок ему удалось разжечь слабый огонь.
Со своего места на диване Энни смотрела на ткань его свитера, на мышцы, которые напрягались и вздувались на его спине и плечах, пока он работал.
Нельзя отрицать, что он был опасно привлекателен. Высокий, подтянутый, с прядями темных волос на лбу. И хотя его глаза слишком влекли к себе и, казалось, видели то, что она хотела бы скрыть, в его губах притаилась мягкость, что особенно было заметно в тех редких случаях, когда он улыбался. Тогда он был само очарование.
Одежда сидела на нем с небрежной элегантностью, он имел вид человека, полностью уверенного в себе.
Вскоре пламя уже лизало кору поленьев, наполняя комнату теплом и светом.
Он повернулся.
– Так лучше?
– Намного.
Она наблюдала, как он закрыл каминный экран, потом пересек комнату и сел рядом с ней.
– У вас отключали свет, когда вы жили здесь семьей?
– Летом такое случалось часто, поэтому мать всегда держала аварийный запас свечей.
Энни посмотрела на него с улыбкой.
– Я очень рада, что со мной такого никогда не случалось, когда я находилась в одиночестве. – Она сжала руки. – Иначе напугалась бы до смерти.
– Сомневаюсь. Как и все здравомыслящие люди, вы бы просто закатали рукава и что-нибудь придумали, чтобы уладить это маленькое неудобство. – Бен взял ее за руки, повернул ладонями вверх и стал изучать внимательно их.
Он провел указательным пальцем по ее ладони, вдоль линии, направляющейся к безымянному пальцу, и почувствовал, как она вздрогнула.
Его глаза прищурились, когда он снова взглянул на нее.
– Конечно, вы можете ошибаться насчет себя.
– И что это должно означать?
– Женщина, которую я могу предполагать в вас, судя по линиям ладони, – совсем не такая, как вы описали.
– Серьезно? И какая же она?
– Она не боится тяжелой работы. Но еще она – чуткий романтик, который страшится открыть эту сторону своей натуры, чтобы не быть обиженной.
Энни убрала руки.
– Это… глупо. Вы же не верите в такие вещи?
– В хиромантию? – Его губы медленно растянулись в опасной улыбке. – Я бы сказал, этот метод так же точен – или неточен, – как и любой другой, с помощью которого даются психологические характеристики.