Понятно. Все как у нас дома. Строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. И магия, отлично заменяющая детектор лжи, не панацея против людской природы, требующей при возможности сожрать более слабого и забрать его добро себе.
– Как ловить-то этого морского артиллериста собираетесь? – спросил Артем, вернувшись к первоначальной теме разговора.
– А демоны его знают, – честно сознался Карин, проигнорировав косой взгляд церковника. – Радужные – птицы, вернее, рыбы редкие. Мне их считаные разы видеть доводилось, хоть и живем-то вроде как и по соседству. Собаки след не берут. Призванные магические ищейки тоже, видно, имеется против них у преступника какое-то верное средство. Проверить всех жителей города по очереди просто не получится, он слишком велик, а чародеев мало. К тому же тварь может просто принять облик уже осмотренного человека. У вас еще оригинальных идей нет, вроде той придумки с показывающей следы пудрой?
– Призвать же более могущественную сущность, способную пробиться к цели, несмотря ни на какое противодействие, быстро не получится, – добавил Фоул. – Темных созданий, которые неминуемо жертву человеческую потребуют, я призвать не дам. А ближайший молебен с явлением вестника Отца Времен возможно совершить не ранее чем через четыре дня. Тогда-то на убийцу укажут, но сколько еще мерзостей он успеет натворить?
Значит, и у церковников есть некоторые ограничения на помощь свыше. Полезно запомнить на будущее. Конечно, уверен, при острой необходимости их можно обойти, но до прорыва демонов из преисподней инициатив сверху не будет, а снизу в ситуации, не кажущейся экстраординарной, монахи тоже останутся в привычных рамках.
– Ловля на живца? – предложил Ассасин.
– Отпадает, – возразил ему Алколит. – Откуда мы знаем, на кого этот мститель в следующий раз кинется?
Церковник и маг согласно покивали. Им, видимо, нечто подобное уже и самим приходило в голову.
– Ну если думать, как он, то на убийцу родича, – внес ценное добавление Артем. – Кстати, а кто это? Мы слишком рано ушли, а потому не знаем победителя аукциона.
– Эвелина, – пожал плечами Фоул. – Она предложила на сорок золотых больше, чем Эфистокл, который тоже торговался до последнего.
– А откуда об этом знать русалке? – задумался Ярослав.
– Умирающий собрат наверняка передал родным некоторую часть своих предсмертных мыслей и ощущений, – подумав, решил Карин. – Радужные этой способностью обладают, но применяют крайне редко, так как после каждого ее использования испытывают невероятно сильные головные боли, продолжающиеся, по слухам, месяцами.