Повернувшись, я посмотрела на Макса. Он спокойно разглядывал меня. Никаких комментариев по поводу варварского обращения с посудой и моего смущения. Это придало смелости. Высоко вскинув подбородок, я с вызовом ответила:
– Меня не интересует твоя личная жизнь. Я не должна была говорить с тобой на эту тему. Но раз мы заговорили, могу сказать, что для меня любовь и секс – одно и то же. Можешь насмехаться сколько тебе захочется, – резко добавила я. – Твое мнение меня тоже не интересует.
– Для тебя все так и должно произойти, – мягко сказал Макс. – А то, что тебя не интересует мое мнение, я знаю. Ты всегда давала понять, что хочешь отделаться от меня, но вчера впервые сказала об этом вслух.
Виновато взглянув на него, я потупилось. Теперь ясно, чем я его обидела. Хотя все это выглядело странно. Макс никогда на меня не обижался. Скорее уж я на него.
– Я злилась. Прости.
Признавать свою вину было неприятно, поэтому голос прозвучал черство. Хотя, возможно, я сердилась на себя за предыдущую тему разговора.
– Злата, тебе не нужно извиняться. Я всего лишь твой охранник. Ты можешь говорить мне все, что пожелаешь. Меня можно оскорбить, прогнать, не замечать. Я привык к этому. – В его голосе слышалась боль, хотя он тщательно старался скрыть ее за привычной иронией.
Я вздрогнула. Чувствуя себя хуже некуда, посмотрела на него. Таким я видела его впервые. В ультрамариновых глазах застыла тоска. Его взгляд заставлял почувствовать себя виноватой.
– Макс, не отделаться, – осторожно произнесла я.
– Тебе всего лишь хочется свободы, – закончил он за меня. – Неужели я так раздражаю тебя, Злата? Почему мое общество всегда было тебе в тягость?
Синие глаза сверлили во мне глубокие дыры. Мой взгляд заметался по кухне. Не выдержав, я отвернулась. И что ответить? Что я ненавижу его за чрезмерную опеку? Не думала, что обидела его так сильно, а разговор зайдет настолько далеко. Лучше бы он злился.
Резко повернувшись к нему, я сверкнула глазами.
– Макс, разозлись на меня, накричи, начни издеваться, но не заставляй чувствовать себя виноватой! – ушла я от ответа.
– Виноватой? – Он саркастично рассмеялся. – Это не в твоем стиле, Злата. Ты даже не знаешь значения этого слова. Чувство вины должно быть у меня. Я разорвал девушку, за которую готов отдать жизнь. Я вывожу тебя из себя одним своим видом, а каждое мое слово действует на тебя как яд. Прости за это! – с издевкой добавил он.
Слова Макса больно ударили. Покачнувшись, я отвернулась и медленно подошла к подоконнику. Прикрыв глаза, задержала дыхание, стараясь справиться с накатившей горечью. Вместо того чтобы помириться, мы снова поссорились. Хотя вряд ли это назовешь ссорой. Впервые Макс дал понять, что я задеваю его, и мне это не нравилось.