Что?!
Павлик, а ну-ка подойди. Это что, правда? Ну, признавайся - правда? И не смей брату кулак показывать! Ты мне отвечай - ты правда на буквы смотрел? Ну что с тобой делать? Ведь сколько раз предупреждал - не смейте разглядывать эту гадость! Ты что, совсем нас с бабкой осиротить надумал? Отца вашего уберечь не сумели - так теперь и вы оба туда же, и вы гвельбами стать захотели? А нам с бабкой что, утопиться прикажешь? А? Мало того, что сам этим делом занимаешься, так и брата учишь. Вот запру вас обоих в чулане, тогда узнаете у меня, почем фунт лиха. Вон гляди, гляди довел бабку до слез. Гляди! Стыдно, небось? Стыдно? То-то же. Ладно, не плачь, Настасья Тимофевна, не плачь. Ну иди, ну утешь ее, скажи, что не будешь больше. Иди, иди. И ты, Петя, тоже иди. Утешьте бабушку. И не расстраивайте ее больше, она и так опомниться с тех пор, как отец-то ваш в гвельба превратился, не может.
Ну ладно, ладно, кончай плакать, Настасья Тимофевна. Кончай плакать, давай лучше дело делать. Слезами-то, чай, делу не поможешь. Давай я котелок-от повешу. Хорошо как разгорелось. Вот эту только в зеленой обложке подложу еще сбоку, и полный порядок. Ишь как запылали, проклятые! Что это?.. Это ведь... Ох, больно-то как, господи...
Воды... Воды дайте... И воротник... О-о-ох, отпустило... Да не суетись ты, уже отпустило... Ничего, ничего, уже... прошло уже почти... Голову мне только приподними... Ну подложи чего-нибудь под голову, ну неужели не понять? Что ты, до утра так держать будешь? И не причитай, будто впервой. Полежу чуток и оклемаюсь. Старость не радость, известное дело. Я просто как увидел ее... Ну обложку эту... Ну будто под дых мне кто ударил. Ну да, название я прочитал случайно. Вот даже дыхание перехватило, как вспомнил. Это ведь та самая... Ну помнишь, рассказывал же я тебе, Настасья - ну та самая это книга. Да нет же, не перепутал. Ну как я могу такое перепутать?! Думай, что говоришь! Я еще из ума-то не выжил. Я ее, проклятую, до смерти не забуду. И переплет у нее тот же самый. И название - ну я тебе говорил же. Тьфу, да "Рабочая гордость"! Вспомнила? Ну то-то. Она самая. Роман-трилогия. И автор тот же - Мирон Хухряков. Ну посмотри, если не веришь, вон у нее обложка-то еще и не загорелась с этой стороны. Не хочешь смотреть? Ну и правильно, нечего обо всякую гадость мараться. Приснится еще, не дай бог. Ты лучше вот что, иди-ка ужином занимайся, а то сорванцы у тебя совсем оголодают. Нечего вокруг меня крутиться. Нечего-нечего. Мне вон ребята, если что, помогут.
Совсем наша бабка разволновалась. Будто впервой сердце схватило. Со мной, почитай, так уж десять раз, наверное, было. С тех пор, как отца вашего, гвельба, повстречал в городе случайно. Да я вам рассказывал об этом. Тогда-то я вообще чуть концы не отдал. Эх, не уберегли мы его. Моя вина, никак себе простить не могу. А ведь как старались, как старались... Вот и вас тоже, шалопаев, берегу-берегу, а что толку? Одно расстройство с вами, честное слово.