— Они могут знать здешние ходы и лазейки. Вы начинайте, мы на подходе.
— Хорошо, командир.
При таком раскладе вмешиваться нам нужно не мешкая. Действия партизан сродни самоубийству. Стреляют они неумело, растрачивая боезапас в пустоту, не высовываясь, не видя цели. С таким же успехом они могут расстреливать из рогаток кирпичную стену. Еще секунда, и от них не останется и мокрого места.
У нас выгодная позиция. Мы находимся на возвышении, и твари, увлеченные пальбой по партизанам, нас еще не заметили. Убираю пистолет, сдергиваю с плеча винтовку. Брюннер занимает удобное положение и готов открыть огонь по моей команде. Ловлю в перекрестие прицела одного из чужаков и кричу Брюннеру:
— Огонь!
Наши винтовки бьют одновременно, два чужака падают. Пятеро оставшихся тут же накрывают нас плотным огнем, а в сторону разбитого фонтана, где засели партизаны, летят гранаты. Грохот разрывов разносится по округе. Выжил ли кто из партизан в этом пекле, мне не видно, а высунуться нам с Куртом не дают.
Справа начинает бить пулемет, и Брюннер с облегчением выдыхает:
— Дронов!
Я задерживаю дыхание и приподнимаю голову. Через оптику вижу, как Дронов, Кузя и Вальдер добивают чужаков, методично расстреливая их с тыла. Успеваю внести свою лепту и уложить еще одну тварь. Когда со всеми семерыми покончено, я поднимаюсь:
— Курт, пойдем, посмотрим, что там с людьми.
Двое партизан мертвы, третий укрылся за обломками и еле дышит от испуга. Приходится схватить парня за плечи, поставить на ноги и слегка похлопать по щекам. Веки его дергаются, он открывает глаза и смотрит на меня. Лицо парня искажается от ужаса, он пытается отстраниться, вырваться. Я не сразу соображаю, что в своих защитных шлемах и бронированных костюмах мы не сильно отличаемся от чужаков. Открываю забрало шлема и говорю ему как можно спокойнее:
— Тихо приятель, свои.
Тот еще какое-то время непонимающе смотрит на меня выпученными глазами, но постепенно рассудок к нему возвращается. Выглядит бедняга неважно, волосы спутаны, лицо чумазое, в глазах лихорадочный блеск.
— Все в порядке. Как тебя зовут?
Парень не отвечает, лишь беззвучно шевелит губами.
— Имя у тебя есть? — я наклоняюсь к нему поближе.
— М-максим, — наконец, выдавливает он.
— Хорошее имя, — выдавливаю из себя улыбку, чтобы парень успокоился. — Поднимайся, уходим.
Максим растеряно кивает. Он оглядывается, замечает трупы своих товарищей. Нижняя губа у него трясется, и он хлюпает носом.
— Соберись, — хлопаю его по плечу. — Если не уберемся отсюда сейчас, сами тут валяться будем.
Пока помогаю Максиму подняться, подходит Дронов с бойцами. Брюннер показывает ему что-то на карте, поясняя: