— Все ясно?
Мы киваем. А чего тут может быть не ясного? Две группы по шесть человек отправляются к логову белесого. Остальные остаются здесь, контролируют место нашего прибытия и в случае чего постараются оттянуть огонь на себя, устроить заварушку, имитируя серьезный прорыв. «Игрушек» для этого у нас два полных ящика.
В нашем снаряжении имеются миниатюрные арбалеты с катушками, на которые намотана сверхпрочная нить. Достаточно нажать на кнопку, и стрела пулей летит вперед, вгрызаясь в стену. Остается только закрепить арбалет, и канат готов. Стрелять можно и в потолок, а после нажать другую кнопку, и нить снова намотается на катушку, поднимая тебя вверх: здоровяка Кузю с полной выкладкой выдерживает без проблем. Запас нити — двадцать метров, но нам больше и не надо. В этом районе дома стоят близко друг к другу.
Время поджимает, и мы готовимся к броску. Остальные расположились около окон по периметру, готовые в случае надобности прикрыть нас.
— Первая тройка! — командует Дронов.
Я, Брюннер и Вонючка готовим арбалеты и одновременно выстреливаем. Нити, тихо шурша, стремительно летят вслед за стрелами. Цок! Цок! Цок! Три стрелы вонзились в противоположное здание прямо над окнами. Закрепляем арбалеты и замираем в ожидании отмашки. Пока все тихо, наша «проделка» осталась незамеченной. Чужаки по-прежнему копошатся внизу, занимаясь своими делами.
— Пошел! — машет рукой командир, и мы, оттолкнувшись, устремляемся вперед.
У меня перехватывает дыхание. Нить закреплена чуть под наклоном, и кажется, что я несусь с бешеной скоростью. Еще немного и меня размажет о стенку. Но секунду спустя я разжимаю руки, и попадаю прямиком в черный провал окна. Группируюсь, моментально выхватывая пистолет на случай, если мы окажемся здесь не одни. Вонючка и Брюннер спрыгивают рядом. На этаже тихо, никого кроме нас нет.
Рапортую Дронову:
— Мы на месте. Чисто.
Вонючка остается встречать вторую тройку, а мы с Куртом осматриваем помещение и выглядываем в окна. Пока нас не заметили. Надеюсь, что и дальше все пройдет как по маслу.
Мы в просторной квартире, тут на удивление чисто и прибрано. Если бы не выбитые окна, толстенный слой пыли да засохшие, словно окаменевшие, цветы в вазе, можно было бы подумать, что и нет никакой ужасной войны с инопланетянами, и жильцы вернутся с минуты на минуту. Легонько дотрагиваюсь до коричневых бутонов, они рассыпаются в прах.
— У меня аж дух захватило от полета, — восторгается Брюннер. — Как в детстве на тарзанке.
Лица его за забралом не видно, но я по голосу представляю его улыбку. Сам я радости не испытываю, на душе тревожно. Что нас ожидает впереди, никто не знает. Данных разведки нет.