— Вызов, — сказал Лирон.
Марселэн взглянул на него. Его глаза были будто подведены.
— Что там еще им нужно?
— Патруль, шесть самолетов, — ответил Лирон.
— Куда?
— К аэродрому.
Аэродром. — это Виньелет и Леви. Марселэн в изнеможении покачал головой. ж
— Скажи, что люди устали.
Лирон склонился над аппаратом. С переводом разговор занял много времени.
— Ну, — спросил Марселэн, —что они говорят?
— Что русские тоже устали, — ответил Лирон.
— Шесть, — подумал вслух Марселэн. — Что ж, надо найти шесть!
Столовую оборудовали, как могли, — временную столовую на временном аэродроме. Бесконечные перемещения, не успеешь обжиться — снова в путь…
Где-то мы будем завтра: впереди или позади? В комнате царил беспорядок — временное жилье, в котором по-настоящему не жили. Нагроможденные друг на друга ящики, столы на козлах, керосиновые лампы.
Растянувшись во весь рост на одном из столов, Вильмон спал; в таких же позах лежали каменные фигуры в его фамильных склепах. В углу доктор за отсутствием партнеров обыгрывал сам себя в карты. «Бубновой дамой короля пик… червовый туз… Ох, надо было трефовой семеркой! Сколько еще будут умирать без моего участия? Девятка бубен на десятку пик… Я люблю всех карточных королев: Юдифь, Аржин, Паллас, Рашель. Пятую даму зовут Орел. Поскольку карты всегда врут — а я потеряю эту даму, — значит, мы выиграем битву за Орел».
В другом углу отдыхал Бенуа. Он только что вернулся с задания. Рядом Казаль, Дюпон, Леметр — все с одинаково усталыми лицами. Теперь их жизнь стала какой-то механической и предельно простой. Столовая перестала быть местом веселья, где они любили собираться в, свободное время. Она стала Каким-то зловещим залом ожидания, напоминающим провинциальный вокзал.
— Артиллерия, — раздался голос Бенуа. — А что делает артиллерия?
Он был на пределе, даже больше чем па пределе. Он чувствовал себя грязным, злым, готовым сцепиться со
#сем миром.
— Ничего! Все авиация и авиация! А ну-ка снова туда, мальчики!
Он с силой поддал ботинок Дюпона. Ботинок исчез в груде ящиков.
— Ты что, — заорал в ярости Дюпон, — озверел, что ли?
— Хватит с меня, — Бенуа новым ударом ноги отправил туда же второй ботинок. — И уж если я говорю, что с меня довольно, так это действительно так! Понял?
Казаль сидел, облокотившись на стол, зажав руками голову. Он поднял пустой взгляд.
— Орел — это узел всей обороны немцев. Они никогда его не отдадут.
Он повторил с отчаянием:
— Никогда, никогда, — и уронил голову на руки.
— Да, — заметил Леметр, — это узел. Поэтому русские и бросают против него сконцентрированные силы.