Пожав про себя плечами, Марков приблизился.
Тогда тот опустился на колени, приложив ладони ко лбу жертвы разбойников, что-то пробормотал…
И мертвец… зашевелился. Затем жалобно застонал, приподнялся - и ту же вновь замер, недвижим.
Стоявший рядом Нухаев вздрогнул, и рука его сделала какое-то движение, как будто он хотел перекреститься.
Но лейтенант не испугался (или, если уж по честному, почти не испугался).
Во первых, покойники, как известно, оживать не могут, во вторых - он почти мгновенно догадался - в чем тут дело.
Черт возьми, неплохо придумано! Вогнать в человека стрелу с парализующим снадобьем, а уж потом без помех скрутить и взять в плен. Тут ведь наверняка процветает работорговля, а значит, нет никакого резона убивать тех, кого можно выгодно продать… Странно, что у них на Земле до такого не додумались.
Чтобы подтвердить догадку, он подобрал одну из валявшихся стрел.
Древко было не круглым, как он ожидал, а аккуратно - без заноз и заусенцев, оструганным на восемь граней.
Так и есть - недлинное тонкое жало костяного (хм) но острого наконечника, хранило в бороздках что-то похожее цветом и видом на битум.
Навершие стрелы украшало деревянное утолщение, не дававшее ей, видимо, втыкаться глубоко в тело жертвы.
Все продумано - если человек - это товар, то зачем его портить?. Да, гадость конечно - типичная феодальная дикость. Ну ничего - мы тут наведем порядок…
Подумав так, он отправился туда где санинструктор хлопотал над раненными.
Было их мало - два разбойника, поймавшие пули в ноги, ефрейтор Коркин, слабо стонущий из под скрывшей лицо повязки, да еще экипаж подбитого бронника.
К счастью никого серьезно не обожгло. Только кисти рук и лица, опаленные брови, да краснота на спинах и шеях.
Маскхалаты конечно к чертям - ну и черт с ними.
Нет - рядового Смагина, кажется, зацепило всерьез.
Он тихо шипел сквозь зубы, не в силах раздвинуть заплывшие красные веки с начисто сгоревшими ресницами. Вся верхняя часть лица приобрела цвет, неприятно напоминающий свежеободранную тушу. Из трещин лопнувшей кожи сочилась белесая сукровица. Кажется, Макеев поторопился сказать, что тяжелых у них нет.
Как бы не пришлось отправлять парня на Землю.
Повернувшись, капитан обнаружил, что к ним направлялся тот самый парень с травяного окраса лентой на шапчонке.
Должно быть, как истый служитель Эскулапа он хотел предложить свою помощь. Удрученный санинструктор только отмахнулся от него, но тот не обратил внимания, лишь заинтересованным взглядом скользнув по разложенным на брезенте медикаментам и инструментам.