Девушка за барьером гордо выпрямилась.
— По-вашему, выходит, я не человек? Мне и поесть не надо?
— Надо, но не в рабочее время.
— А вы мне не указывайте, в какое время мне обедать. Нечего было торговать своей машиной на базаре. Сдали бы в комиссионный — не ждали бы.
— Как вы смеете со мной так разговаривать! — разъярился военный.
Девчонки тут же дружно и возмущенно залопотали: «Мешают работать, мешают работать…»
Коле вся эта ситуация была хорошо знакома. Его напарница неподвижно сидела на скамейке и от духоты раскрывала рот, как засыпающий карп. Никакой надежды, что она сможет подвинуть дело, не было. «Так тут до вечера проторчишь», — подумал Коля. Денег у него почти не осталось. Еще утром он был богачом, а сейчас в кармане телепались две трешки и немного мелочи. Но он спустился на улицу к кондитерскому киоску, взял две плитки шоколада по рубль тридцать каждая и вернулся в зал. Одна красавица неторопливо постукивала по клавишам своего аппарата, другая продолжала болтать с парнем, перебирая не глядя стопку автомобильных документов, оформления которых вожделенно ждали продавцы и новые владельцы.
Коля подошел к барьеру деловым шагом, оттеснил лохматого, небрежно бросив: «Извини, друг», и, вытащив из кармана куртки завернутый в чистую бумагу шоколад, протянул его девушке:
— Это вам просили передать от потомка великого русского композитора Глазунова.
На мелком девичьем лице задрожали интерес и недоверие.
— Какого, какого композитора?
— Глазунова.
— Не было такого композитора…
— Нну! — с превосходством сказал Коля. — А балет «Раймонда»?
Девушка захихикала и опустила пакетик в ящик своего стола, а Коля отошел, чтобы не привлекать излишнего внимания людей, ждущих своей очереди.
— Глазунов, Надейкина! — вызвали их через три минуты.
Еще через десять минут Коля подошел к своей машине и хлопнул ее по багажнику, как всадник по крупу лошади.
Жидковато делают. Консервная банка.
Женщина, продавшая машину, заплакала.
— Что это вы так расстраиваетесь, — сказал Коля. — Смотрите, а то обратно отдам. Я слез не люблю, да и примета плохая.
— Что вы, что вы? Владейте на здоровье, — заторопилась женщина. И пошла к остановке троллейбуса, пробираясь между рядами машин. Надо бы ее подбросить хоть до метро, но Коле не терпелось остаться один на один со своей собственной машиной…
* * *
Настроение в лаборатории было неважное. Очередной эксперимент не дал желаемого результата.
— Разделяли — веселились, подсчитали — прослезились, — сказал Сева. — Коварная бестия этот лазер.
— Не надо таких заявлений, — сухо оборвал его Марк Иванович. — Я убежден, что не было желаемой чистоты.