— Сегодня воскресенье, это верно, но завтра понедельник — день, когда надо сдавать работу. Всё, что я взяла на неделю. А из-за этого переезда я не успела вовремя с этим справиться.
Анди снова окинул глазами комнату. Со вчерашнего дня она стала ещё уютнее. На стене висели две картинки, а в шкафчике за стеклом стояли всевозможные красивые предметы: чашки с золотым ободком, тарелки с нарисованными пёстрыми цветами, бокалы на длинных ножках, балерина и такса из фарфора. Такса была очень похожа на Белло.
Анди долго стоял возле швейной машинки и наблюдал, как материя выбегала из-под иглы. Фрау Флинк так низко склонилась над работой, что Анди спросил, не болит ли у неё спина.
— Немножко, — призналась она. — Потому что я сижу с самого утра. И встану, только когда всё сделаю.
— А обед? — спросил Анди с круглыми от удивления глазами.
— Сегодня обойдусь без обеда. Готовить мне некогда.
— Но так нельзя! — воскликнул Анди. — Ты должна что-то поесть!
Он был так взволнован, что не заметил даже, как обратился к ней на «ты».
Фрау Флинк продолжала шить, не отрываясь от работы, а Анди пошёл на кухню. Кроме картошки и тех продуктов, которые он купил вчера, ничего съедобного там не было.
Он вернулся в комнату и спросил, любит ли она картошку в мундирах и как её варят.
Она объяснила, по-прежнему не отрываясь от работы. Анди принёс ей на консультацию кастрюли: первая оказалась слишком велика, вторая — слишком мала. Зато третья была в самый раз. Он без устали бегал из кухни в комнату и назад. Потом он помыл восемь картофелин, налил в нужную кастрюлю воды, отнёс в комнату, чтобы спросить, достаточно ли налил, и зажёг газ. Осведомившись, где стоит соль и перец, посолил и поперчил воду, а когда вода закипела, убавил пламя и накрыл кастрюлю крышкой.
— Теперь приготовлю творог, — объявил он. — У тебя есть укроп и лук?
Оказалось, что нет ни того ни другого. Анди решил, что тогда он разбавит творог молоком. Но миска была чересчур мала, и он пролил молоко через край — к радости Белло, который с наслаждением все вылизал. Он даже коснулся ноги Анди своим влажным холодным носом, объясняя, что хотел бы ещё.
— Больше не будет, — заявил ему Анди. — А теперь я принесу укроп.
Анди мигом сбежал вниз, кинулся в дождь, который по-прежнему лил как из ведра, и добежал до грядки с овощами. Назад он вернулся с пучком укропа и горстью редисок, которые вырвал из мокрой земли. К его ботинкам прилипли такие большие комья, что он снял их внизу и поднялся в одних носках.
Первым делом, ещё не переводя дыхания, он спросил:
— Она уже сварилась?