— Ты мне нравишься, Джек, — улыбнулся ему капитан. — Ты умный парнишка.
И он бросил на Джека пристальный взгляд, словно стараясь вспомнить имя знакомого с виду человека — только, похоже, он уже знал это имя. Мотнув головой, капитан стер с горлышка расплавленный воск и вытащил пробку. Потом махнул Джеку с Таулом, предлагая допить то, что осталось в стаканах, и налил им по новой порции, которую они в молчании и прикончили. Дав рому впитаться в язык, капитан сказал:
— Ради женщины с глазами как вечернее небо стоит отправиться в плавание. Мое судно поднимало якорь для куда менее стоящих вещей. Мужчины выходят в море по разным причинам: ради золота, ради приключений, убегая от прошлого или надеясь обрести новое будущее. А вот я это делаю по одной-единственной причине: потому что люблю это дело. — Взор Квейна устремился куда-то далеко, за пределы каюты. — Я выхожу в море, потому что оно меняет цвет каждый день, а ветер то хлещет, то ластится к тебе. Выхожу, потому что во мне больше соли, чем крови, и моя душа никогда не сходит вместе со мной на берег. — Взгляд капитана вернулся в каюту и остановился на Джеке. — Я пойду на Ларн, приятель. Ради прекрасной женщины, из любви к морю и еще потому, что моряк не может знать места как следует, пока не побывает там трижды.
Сердце Джека громко стучало. Капитан говорил с таким чувством, что нельзя было не проникнуться его словами. Джек чувствовал зов моря, тот самый, о котором говорил Квейн, хотя на корабле оказался впервые в жизни. Он поспешно допил свой ром. Чудеса, да и только.
— Когда мы отплываем? — спросил Таул.
— А когда надо?
— Завтра, как рассветет.
— Завтра на рассвете не будет прилива, парень, — улыбнулся капитан. — Нынче вечером или никогда.
Джек с Таулом переглянулись — на это они и не надеялись.
— Не знаю, как вас благодарить, капитан, — сказал Таул.
— У меня на этот счет найдется пара мыслишек, — заверил капитан. — Начнем с того, что в трюме у меня полно шелка, и мы не тронемся с места, пока не разгрузим его. Потом надо будет запасти провизии — и, само собой, рому. Поскольку вас на этот раз двое, мне не придется оставлять кока на берегу, но лишние руки ему не помешают.
— А как же Хват? — спросил Джек у Таула.
— Он останется здесь. Ларн — не место для ребенка. У нас сейчас нет денег, чтобы заплатить вам, капитан, но, я полагаю, наш юный друг наберет достаточно к нашему возвращению. А если не наберет, я отдам вам все, что у нас есть, двух наших лошадей и вексель в придачу.
— Значит, Старик на этот раз не расщедрился? — Таул покачал головой. — Вот и хорошо. Так оно мне больше по вкусу. Не то чтобы я имел что-то против Старика, нет. Просто мне спокойнее, когда руль в моих руках, а кошелек — в твоих. — Капитан открыл дверь. — Что будет у тебя, тем и расплатишься. Ты человек слова, Таул, и не захочешь оставить ребят с пустыми карманами.