Судя по всему, Джо из последних сил удерживала контроль над оравой голодной ребятни. Увидев, что плачущая девочка выскользнула из-под руки и, безутешная, умчалась, я поспешил на помощь. Заметив меня, Джо устало улыбнулась. Я двинулся вдоль длинного стола, раздавая бумажные тарелки с водянистой пастой и с настороженной вежливостью обходя не отличавшиеся деликатностью вопросы.
— А ты парень Джо? Вы женаты? Ты с ней живешь? Ты похож на педика. Ты педик?
— Да, я парень Джо. Нет, мы не женаты, но живем вроде как вместе. Этого вполне достаточно для ответа на последний вопрос. Кому еще апельсинового сока?
Джо, присев на корточки, разговаривала с маленькой девочкой, которая, упрямо опустив голову, с тонким скрипом возила ботинком по полу. Мальчишка на другом конце стола, чем-то напоминавший Рэя, ни с того ни с сего запустил в меня теннисным мячом. Я поймал мяч и вернул, но уже посильнее. С реакцией у парня был полный порядок. Мы еще раз обменялись бросками, но тут решительно вмешалась Джо:
— За столом никаких игр. Вас, проказников, ни на минуту нельзя оставить.
Замечание почему-то вызвало смех. Мы уже собирались уходить, когда плакавшая девочка подбежала, обняла Джо обеими руками и тихонько прошептала:
— С Новым годом, Джо.
Небо в Саффолке слепило глаза. Здесь не было ни мутного желтоватого смога, ни серых многоэтажек. К дому родителей Генри мы подъехали, когда солнце уже клонилось к западу, но еще не померкло. Генри встретил нас в прихожей. Когда он обнял Джо, мне почему-то вспомнилась та застенчивая девчушка в благотворительном центре. Потом Генри показал нашу комнату в конце гулкого коридора, холодную и старомодно обставленную.
— Приезжать начнут около семи. Ничего особенного, ровным счетом. Несколько друзей семьи. Вы тут устраивайтесь, а потом, может быть, немного оттянемся. Отец установил в пристройке эту фигню — домашний кинотеатр. Там еще бильярдный стол, выпивка и все такое. Подозреваю, что он воспользовался моим возвращением как предлогом, чтобы устроить небольшой клуб для джентльменов. Будете готовы — спускайтесь. Я рад, что вы приехали.
Вторую половину дня мы провели в пристройке. Валялись на диване, посмотрели, затаив дыхание и забыв даже про выпивку, фильм Хичкока. После того как Джо разгромила нас на бильярде, мы поднялись в столовую. Гости понемногу съезжались. Все женщины отличались худобой и держались со сдержанной сердечностью бывших красавиц, понимающих, что на одной только внешности больше не выедешь и что они всего лишь неофиты в мире пустых разговоров и обходительности. Среди мужчин преобладали румяные бородачи. Я узнал нескольких журналистов и писателей и бывшего капитана английской команды по крикету. Всех встречал отец Генри, высокий, с ясными глазами, добродушный весельчак. Мы с Джо сидели у окна и негромко разговаривали, а гости — такие воспитанные, вежливые, милые — сами подходили и представлялись. Глядя на них, я спрашивал себя, почему всегда так упрямо стремился в грязную, бурливую пену Лондона. Жизнь здесь была куда спокойнее, вдумчивее.