— Вы говорите об этом с такой горечью, — сказала баронесса, метнув в сэра Лэнгдома откровенно насмешливый взгляд, — как если бы несчастья Ригана были вашими собственными невзгодами… Кстати, о Камилле. Как поживает наша крошка?
— Очень довольна помолвкой. А вы же знаете, Хелен, счастье дочери для меня превыше всего… На последнем балу, — продолжал Стефан, чувствуя, что теперь его очередь немного уязвить баронессу, — ей удалось-таки развеять мрачное настроение Ригана. Он просто очарован Камиллой, уверяю вас. Стоит только взглянуть, как он пялится на нее, и сразу все становится понятно. Честное слово, ван дер Рис без ума от моей дочери и ведет себя как мальчишка!
— А вас не беспокоит, сэр Лэнгдом, что Риган годится ей в отцы? — рассмеялась Сирена. — По совести говоря, я нахожу, что вы, англичане, слишком снисходительны к своим детям и порой балуете их сверх всякой меры.
— Ничего подобного! Камилле нужна надежная опора в жизни, — твердо заявил сэр Лэнгдом, желая отстоять честь дочери и ее право выбирать себе жениха по вкусу.
— Но ведь такой опорой может послужить и отец, — не согласилась Сирена. — А муж, — добавила она игриво, — муж должен исполнять некоторые другие обязанности, куда более интимного свойства.
— У девочки есть своя голова на плечах, — вздохнул Стефан, — и если она выбрала Ригана, что я могу с этим поделать? Кроме того, наш общий знакомый не только весьма богатый человек, но и человек, способный искренне полюбить женщину. Камилла тоже его любит. Право же, моя бедная крошка, выросшая, увы, без матери, не так безрассудна, как, может быть, некоторым кажется…
«Так все-таки Риган или его деньги? — подумала Сирена. — Видимо, последнее». Решив так, она с заговорщическим видом подмигнула баронессе, причем царственная леди отнюдь не погнушалась ответить ей тем же.
Прием удался на славу. К Сирене и Стефану некоторое время спустя присоединилось еще несколько пар, и все по достоинству оценили щедрость и гостеприимство Синклеров.
Благодаря тому, что леди Хелен отнеслась к сеньорите Кордес с поистине материнским участием, высшее общество приняло эту экстравагантную гостью из Испании с распростертыми объятиями. Она была красива, умна, богата — чего ж еще? Если какие-то иные качества и требовались женщине, чтобы стать любимицей света, то никто не решался заметить, что их нет у Сирены. Одним словом, лондонский свет безоговорочно принял ее в свой достаточно узкий и ограниченный круг, что, конечно, означало огромный успех сеньориты Кордес.
Несколько позднее, когда вечер уже подходил к концу и большинство гостей разъехалось, леди Хелен и Сирена устроились поболтать в уголке гостиной, в то время как барон и Стефан отправились в библиотеку выкурить по сигаре.