Наконец вдали показались деревья и палатки; когда же они подъехали ближе, целый поток женщин и детей хлынул им навстречу, и не успели они обменяться и несколькими словами с разбойниками, как разразились ужасным ревом, глядя в сторону Саида, подняв руки и испуская проклятия. «Это он, — кричали они, — он убил великого Альмансора, храбрейшего из мужей; он должен умереть, пусть тело его станет добычей шакала пустыни!» Потом они схватили обломки дерева, комки земли и прочее, что было у них под рукой, и с такой яростью накинулись на Саида, что сами разбойники принуждены были загородить его. «Отойдите, молокососы, прочь, бабы! — закричали они, разгоняя копьями толпу, — он в бою сразил великого Альмансора и должен умереть, но не от руки женщины, а от меча храбрых».
Пробравшись среди палаток на свободное место, они остановились; пленных связали по-двое, добычу отнесли в палатки, но Саида связали отдельно и отвели в большую палатку. Там сидел старик, одетый в роскошные одежды, серьезное и важное лицо которого говорило о том, что он глава этой шайки. Люди, привезшие Саида, грустные и с поникшими головами, предстали перед ним.
— Плач женщин сказал мне о том, что случилось, — проговорил величественный старик, поглядев на всех разбойников по очереди, — ваши лица подтверждают это — Альмансор пал в бою.
— Альмансор пал, — отвечали воины, — но вот, Селим, владыка пустыни, вот его убийца, мы привели его, чтобы ты судил его; какой смерти достоин он? Пронзить ли его издалека стрелами, прогнать ли его сквозь строй, или хочешь, чтоб мы его повесили или привязали к лошадям и разорвали на части?
— Кто ты? — спросил Селим мрачно, взглянув на пленника, ожидавшего смерти, но мужественно стоявшего перед ним.
Саид коротко и откровенно отвечал на его вопрос.
— Ты вероломно погубил моего сына, ты сзади пронзил его стрелой или копьем?
— Нет, господин! — отвечал Саид. — Я убил его в открытом бою при нападении на наши ряды, спереди, потому что он на моих глазах уложил на месте восемь моих товарищей.
— Так это, как он сказал? — спросил Селим людей, приведших его.
— Да, господин, он убил Альмансора в открытом бою, — отвечал один из спрошенных.
— Так, значит, он сделал не больше и не меньше того, что сделал бы каждый из нас, — возразил Селим, — он сражался со своим врагом, который хотел отнять у него свободу и жизнь, и убил его; поэтому скорее развяжите его!
Разбойники с удивлением поглядели на него и лишь с колебанием и неохотно приступили к исполнению его приказания.
— Так убийца твоего сына, храброго Альмансора, не умрет? — спросил один, бросая свирепые взгляды на Саида. — Лучше б мы его сами прикончили!