Утром тетя Сула спрашивала:
— Ну, как сегодня прошла ночь?
— Так же, — отвечала я. — Почти не спала.
Так продолжалось несколько дней. Я быстро худела, и темные круги у меня под глазами стали еще темнее.
Через четыре или пять дней тетя Сула сказала:
— Мистер Карр-Браун просил узнать, не хочешь ли ты помочь на конюшне.
У меня екнуло сердце.
— Я не уверена, что от меня будет много толку.
— Мальчишка, подручный конюха, заболел, и неизвестно, когда он вернется. Мистер Карр-Браун покажет тебе, что надо делать. Сейчас он слишком занят другими вещами, чтобы браться за это самому. Все остальные тоже очень заняты.
Солнце стояло еще очень низко, когда мы вышли на тропинку. Было тихо и прохладно, по земле еще стелился туман. Я посмотрела на большой дом, красивый, как на картинке.
— Почему так получается, что у одних людей есть так много, а другие должны всю жизнь биться, только чтобы свести концы с концами?
— Это становится битвой, только когда человек сам этого хочет. — Она положила руку мне на плечо.
Тетя Сула стояла у входа и смотрела, как Джозеф Карр-Браун показывает мне конюшню.
— Ты появилась очень вовремя, Селия. Марлон заболел желтой лихорадкой.
— Я знаю, сэр.
— У нас в деревне, когда заболеваешь, проблема в том, чтобы попасть к врачу. Сама знаешь, до Порт-оф-Спейн добираться не меньше трех часов. Не всем так везет, чтобы жить в одном доме с доктором.
— Да, сэр, — сказала я, чувствуя, как мое сердце превращается в комок тяжелой глины.
— Теперь запоминай: у нас три лошади и мул. И все работники всегда должны спрашивать у меня разрешения, прежде чем брать кого-то из них. Если только это не что-нибудь срочное. Мы стараемся, чтобы они не перерабатывали. Я имею в виду лошадей.
Я поняла, что это шутка, и улыбнулась. Но не сразу.
В просторной конюшне было прохладно и темно, если не считать тех мест, где в крыше были отверстия, сквозь которые пробивались солнечные лучи. Вместе с мистером Карр-Брауном мы обошли все стойла, и он назвал мне имя каждой лошади. Он показал мне большой ящик с щетками, гребнями, скребками и специальными мазями, которые надо было использовать для обработки поврежденной кожи.
— Иногда у них бывают открытые раны или трещины, например если защемила подпруга. Ты должна за этим следить.
В какой-то момент он вышел наружу и позвал Таттона, игравшего под олеандровым деревом. Тот резво взбежал по холму. Он, конечно, знал, как чистить конюшни, но Джозеф Карр-Браун не хотел, чтобы мальчик занимался этим в одиночку.
Они оставили меня там с Таттоном.
Вдвоем мы вывели лошадей наружу, дав им немного попастись под деревьями. Вначале я их немного побаивалась, в основном из-за размеров, но потом увидела, как спокойно управляется с ними Таттон.