— После них тут стоит вонь. Только не говори мистеру Карр-Брауну, а то он опять скажет, что это я забыл запереть дверь.
— А кто еще мог это сделать?
— Призрак Солдата.
Я с недоумением посмотрела на Таттона.
— Кто?
— Призрак Солдата раньше был летчиком. Его самолет разбился на холмах. — Мальчик рукой показал направление. — Когда его нашли, то, что осталось, поместилось в ведро. И теперь он бродит по Тамане, выискивая свой самолет и пассажиров.
— Ты его видел? — спросила я.
Таттон понизил голос:
— Я — нет, но Седар однажды ночью видела его во дворе. Он бродил вокруг дома, в голубой форме, ботинках и белой пилотке.
— А мистер Карр-Браун слышал про Призрак Солдата?
— Да, мисс. Только он говорит, что все это чепуха и суеверия.
Каждое утро по дороге домой Джозеф Карр-Браун наведывался в конюшню. В течение всего дня снизу, с дороги, до меня доносилось его посвистывание. Почему-то в его присутствии я терялась и от смущения становилась бестолковой. Как, например, в тот раз, через несколько дней после того, как я начала работать, когда он спросил: «Селия, тебе нравятся лошади?» — и я ответила: «Да, сэр».
— Какая твоя самая любимая?
— Диаманд, — почему-то вдруг сказала я.
— Но Диаманд же мул, а не лошадь!
— Разве они так уж сильно отличаются? — спросила я.
Голубые глаза сузились, как будто он не мог понять, говорю я серьезно или шучу.
— Ну, для начала, у них более крупная голова. Хвост короткий, наподобие коровьего. Глаза больше, а уши длиннее. Да и вообще, это совсем другие животные!
Несколько раз он ловил меня на том, что я использовала щетку вместо гребня.
— Ты ведешь рукой не в ту сторону, — сказал он. — Вычесывай по шерсти, а не против. — И он взял мою руку и провел по длинной лошадиной спине. — Видишь, как растут волосы. Нужно полагаться на чутье.
Таттон говорил, что, будучи человеком хорошим и добрым, мистер Карр-Браун тем не менее не выносит людей двух разновидностей: дураков и трусов. Обнаружив, что Таттон и Рут пытаются развести костер рядом с конюшней, он сорвал ветку с мангового дерева и отстегал их обоих. С тех пор мальчик его побаивался. Таттон рассказал также, что по меньшей мере трое из работников Таманы были пойманы на воровстве.
— И всех троих тут же уволили, несмотря на то что мистер Карр-Браун знал их еще детьми. Одному из них было уже за пятьдесят. Он всю жизнь прожил в Тамане и не знал ничего другого. И мистер Карр-Браун вышвырнул его вон, как бродячую собаку. Как бедняга ни умолял, ему не разрешили вернуться. Если уж мистер Карр-Браун что решит, так все.
Закончив работу, мы с Таттоном вместе шли домой. Я останавливалась у большого дома и заглядывала в кухню, где Долли в это время обычно готовила мистеру и миссис Карр-Браун на ланч что-нибудь горячее. Еда должна была стоять на столе ровно в двенадцать тридцать. Седар накрывала на стол. Если оставалось что-то лишнее, кусок мяса, или пирог, или батон, Долли передавала сверток для тети Сулы, и мы съедали это на ланч. Долли говорила: