Это город – праздничный и пьянящий – дарил нам лёгкость манер. Мы были окружены сказочными декорациями: разноцветные домики, каменные тротуары, черепичные крыши. Поэтому сами тоже превратились в персонажей волшебной пьесы – окутанные флёром зарождающегося чувства, совсем незнакомые друг другу, но уже готовые делить на двоих дыхание.
…Рядом с храмом был разбит парк и устроена игровая площадка. Дети под присмотром родителей резвились на горках. Мы рассматривали храм, но малыши тоже попадали в поле зрения: вверху – каменные стены и высокая ратуша храма, внизу – розовощёкие карапузы, прыгающие по площадке как разноцветные мячики. Какой контраст: вечное, застывшее, монументальное, а рядом – кратковременное, живое, неугомонное…
Потом, миновав тихий дворик, мы вынырнули на маленькой, но оживлённой площади Юнгмана, где, по заверениям Володи, нас ждал отличный ресторан.
– Дети – это хорошо, – заметил Володя, когда мы заняли стол под зонтиком. – Люблю малышей. Но мой детёныш уже вырос.
– Правда? – рассеянно произнесла я. Вычисляла, как бы невзначай разузнать у Володи подробности вчерашнего вечера. Сама я так ничего и не вспомнила.
Погружаясь в фиолетовые сумерки, площадь Юнгмана продолжала бурлить. Здесь соединялись и закручивались в водоворот людские потоки с нескольких улиц. Щебетали стайки девушек, возбуждённых шопингом, шумели мужские компании, цокали каблуками нарядные дамы, закутанные в струящиеся палантины, обнимались расхристанные и пирсингованные парочки, спешили респектабельные джентльмены с портфелями… Мы наблюдали за перемещениями и трансформациями густой человеческой массы из-под нашего зонтика.
За соседним столиком обосновались трансвеститы. Сначала их было только двое – широкоплечая «блондинка» с мушкой на щеке, в декольтированном платье и не менее мускулистая «брюнетка» с синими глазами-озёрами. Брюнетка сверкала кружевными резинками чулок, её бесконечно-длинным ногам позавидовали бы топ-модели. Чуть позже к «девочкам» присоединились яркие подружки, и прохожие начали останавливаться, чтобы сфотографировать экзотических птиц.
– Володя, вчера мы переусердствовали с вином, – осторожно начала я.
– И не говори. Но мне понравилось.
– Понравилось?
Господи, что ещё я натворила?
– Ты была невменяема, но совершенно очаровательна.
– Вряд ли пьяная женщина способна вызвать восторг.
– Не забывай, я тоже был хорош. Прибыл домой на бровях.
– Однако сначала умудрился доставить меня в отель.
– Это было непросто! – засмеялся Володя.
Он смотрел на меня так, что я чувствовала себя любимым ребёнком – им восхищаются, ему всё позволено. Наверное, так утреннее солнце смотрит на цветок, и тот раскрывает лепестки, начинает благоухать. Даже сейчас, после утреннего похмелья и беготни по городу, да и вообще напряжённого дня, я ощущала себя необыкновенно привлекательной – благодаря взгляду Володи…