Вполне может быть. Если в этом их «доме развлечений» ценились всякие извращения, то и изуродовать девушку им ничего не стоило.
Однако эту теорию Света опровергла:
– Нет. Я сама.
– Что?..
Вопрос озвучила Агния, но думали о нем все трое, Роман не сомневался в этом.
– То! В мои последние месяцы в их борделе меня перестали привлекать просто для съемок. Только для экзотических сюжетов. Поясняю: традициями не ограничивалось. Никто из вас даже представить не может, что делали со мной и остальными девчонками! Одну прямо со съемок отвезли в реанимацию. Я не знаю, выжила она или нет. Настал момент, когда я не могла больше терпеть – мое тело зажить не успевало! Мне из-за этого давали обезболивающие… один раз дали много, и я после этого ничего почти не чувствовала и плохо соображала. Я спросила их, когда это закончится и меня отпустят домой. А Сохина ответила, что пока у меня есть моя «чудесная мордашка», никто меня не отпустит. И они смеялись… а я сорвалась! Там, на столе, был нож… для фруктов, кажется. Не помню, для чего, помню, что был он тонкий и очень острый. Когда я взяла этот нож, они испугались, что я нападу на них, но я начала резать собственное лицо. Я просто хотела, чтобы все закончилось! Зачем мне эта проклятая красота, если от нее одно горе?! Кто-то попытался меня остановить, но Сохина запретила. Она ведь снимала все, что я делаю… Она даже это снимала! А я продолжала, пока не потеряла сознание. Очнулась я уже в больнице, вот такой. Нет, даже хуже, чем такой! Сейчас-то все поджило, а тогда опухло, боль не прекращалась, некоторые раны начали гноиться. Никто не спешил меня лечить! Не знаю, каким чудом я осталась жива. Но одного я точно добилась: сохиновские меня большие не трогали!
Хрупкие плечи Светы дрожали – она плакала. Роман в принципе не любил, когда плачут женщины, а здесь еще и так все вышло… Но он ничего не мог сделать и не представлял, что сказать. Разве хоть какие-то слова способны исправить такое?
Даша села рядом со Светой и обняла ее. А она смелее, чем кажется…
Пауза была долгой, но, чуть успокоившись, Света продолжила:
– Я не знала, как жить дальше. От сохиновских-то я избавилась, а толку, если я ничего не могла? Я боялась подходить к зеркалам. Мне не к кому было обратиться за помощью, не осталось ни единого человека! Я даже собиралась покончить с собой, но тут познакомилась со Степаном Семеновичем и его внуком… Степка тогда еще был жив. Они мне очень помогли.
– Соседи Андрейчика говорили, что ему помогала по хозяйству какая-то девушка, – вспомнил Роман. – Это была ты?