Костя сел и только после этого обнаружил, что в сумке с ноутбуком, намертво зажатой в правой руке, что-то подозрительно звякнуло. Дрожащими пальцами он открыл сумку и обнаружил, что компьютеру конец. Удар пришелся как раз поперек крышки, от которой остались мелкие обломки, клавиши рассыпались, как семечки, изнутри торчали зеленые платы с микросхемами и батарея. Получается, что наша журналистская миссия закончена, вздохнул он. К этому все и шло, равнодушно, как посторонний, подумал он. Задвинул сумку за кушетку и встал. Голова немного кружилась, но после такого сотрясения это было нормально. Однако к горлу подкатил тошнотворный комок. Костя, держась за стену, ждал, когда комната перестанет качаться, словно палуба корабля. Из зеркала напротив на него глядел незнакомец, с головы до ног обсыпанный известковой пылью, и только темно-зеленые глаза были Косте знакомы, да еще, пожалуй, черная короткая борода, которая делала его старше лет на двадцать.
Дверь стремительно распахнулась – на пороге стоял Игорь Божко.
– Жив! – заорал он радостно. – Жив! – И добавил с непосредственной откровенностью: – А нам сказали, тебя убило!
– В который раз?.. – с достоинством спросил Костя.
– Нет, честно!
– Кто же меня убьет?! – огрызнулся Костя и тотчас за спиной Игоря увидел черные глаза Заветы, которая подпрыгивала и все пыталась его разглядеть, а за ней мелькал Сашка со своей красной, как фонарь, мордой.
– Что там произошло? – спросил он, делая вдох и отпуская спасительную стену.
Его повело влево. Пол надумал было качнуться, но встал на место. Тошнотворный комок медленно дрейфовал в желудке. Косте стало смешно – уж очень тревожными были глаза у Сашки Тулупова и особенно у Заветы.
– Говорят, бомба врезалась в шестой редут! – снова, как контуженый, заорал Игорь. – И что одна пушка повреждена!
– Значит, в нас все-таки попали? – спросил Костя просто для того, чтобы что-нибудь спросить и отвлечь всех от собственной персоны. Не любил Костя быть в центре внимания, ну разве что только во время репортажа.
– Конечно попали, а как же иначе! – снова заорал Игорь. – Я же говорю, что американцы просто так бомбы не кидают.
– Ты чего орешь? – спросил Костя. – Тебя контузило?
Он тряхнул головой и окутался облаком белой пыли.
– Нет, я думал, ты плохо слышишь.
– А я видел, как В-52 сбили, – назло ему сказал Костя и подумал, что Игорь точно изменился после того, как полежал в лазарете у американцев. Продался, подумал он и не поверил самому себе. Игорь не мог продаться по определению, иначе он не воевал бы ни в Боснии, ни в Афгане, ни здесь, а давно бы стал «халявщиком». Такие, как Игорь, «халявщиками» не становятся. Они четко и целенаправленно выполняют свою миссию, и выполняют ее до конца дней своих. Игорь, по большому счету, думал Костя, это наша совесть, и я всегда буду горой за него, хотя он чуть-чуть и сумасшедший.