Данил скептически покачал головой:
— И план операции для нас уже продуман?
Покупкой тут и не пахло, но майор слишком плохо представлял себе быт Убежища и нравы его сталкеров, поэтому предложение это просто-напросто не имело смысла.
— Пока нет, но обязательно продумаем. Ударом в лоб комбинат не взять, это понимает каждый. Нужна какая-то диверсия… Что-то, что заставит противника распылить свои силы на два фронта. Иначе мы с ними не справимся. Так как?
— Понимаешь, Хасан… — Данил задумчиво почесал подбородок. — Тут вот какое дело… Одного моего согласия мало. Я бы, может быть, и согласился, но дело в том, что под меня не пойдет ни один из сталкеров. Так же как и я не пошел бы ни под кого…
— Даже если полковник прикажет?
Данил откровенно расхохотался, но тут же испуганно зажал себе рот — за занавеской завозились и недовольно забубнили.
— Родионыч тут не указ, — продолжил он полушепотом, все еще улыбаясь. — Я понимаю, это у вас организация почти военная, приказы старшего не обсуждаются. А у нас каждый сталкер — это вольный стрелок. Куда хочу — туда иду и никому не подчиняюсь. Хотя покомандовать любит каждый… Да к тому же, между нами говоря, группы частенько друг с другом соперничают. Так уж повелось и к этому все привыкли. А тут вдруг — извини, майор, — приходит какой-то хрен с бугра, которому недавно холку слегка намылили, и предлагает объединиться и подчиниться… Такое не пройдет, поверь.
Хасан кивнул, принимая извинения.
— Хорошо. А если опасность угрожает всему Убежищу?
— В таком случае объявляется военное положение, и тут уж все обязаны подчиняться Верховному главнокомандующему.
— Полковнику? — уточнил майор.
— Ему, кому ж еще.
Хасан ибн Аббас помолчал пару минут, переваривая услышанное. Посидел, пощипывая бородку, думая о чем-то своем. Что-то решил, наконец.
— Хорошо, каждая группа сама по себе, никто ей не указ… Но внутри такой группы субординация имеется?
— Конечно! Это обязательно. Вот, к примеру, возьми нас с Сашкой. У нас издавна, с самого детства, повелось: я — старший, он — младший. И по положению, да и по возрасту тоже. И он, и я с таким положением вещей согласны, иначе просто разбежались бы и ходили поодиночке. Вот и у других так же. Люди сами выбирают, кто, по их мнению, достоин руководить, за кем они пойдут — и будут его слушаться, как самого себя. И не обязательно тот, кто физически сильнее остальных. У вожака должны еще иметься неплохие мозги, чутье на опасность и — удача.
Майор скептически улыбнулся:
— И как же измеряется степень удачливости?
— А вот если группа из рейда в рейд возвращается в полном составе и с хорошим хабаром — вот это и есть тот самый показатель…