— Мимо родника пойдем — слушайте во все уши, — продолжал меж тем Данил. — Там в этом году болото, комарья полно. ОЗК ваши на раз прокусят. Так что если запищит — отмахивайтесь, как можете. По пути, кстати, веток нарвем, ими сподручнее. Ну а подстанцию будем проходить — вообще молчок. Выродки там с середины позапрошлой зимы живут, целое гнездо. Так что, наверное, крюк дать придется…
— Да пристрелить их, чего возиться… — пробормотал Батарей.
— Ты что, дурной? — презрительно поинтересовался Паникар. — Дядька Герман говорил, что их там хренова туча. Стрелять начнешь — повылезут и в клочки размечут!
— Вот, кстати, насчет стрельбы. Спасибо, что напомнил, — кивнул Данил. — По пути до места стрелять имею право я и тот, у кого на ствол будет стоять вот эта штука, — он вытащил из подсумка и продемонстрировал пацанам ПБС.[42] — Понятно? Выстрелит кто без разрешения — голову сниму. А на месте, после начала операции, — приказ полковника: стрелять первыми, до открытия огня на поражение со стороны противника категорически запрещено. Вопросы есть?
— То есть пока мне в лоб пуля не прилетит, я стрелять права не имею? — криво усмехнулся Паникар.
— Все правильно понял, — кивнул Данил. — Возражения есть? Может, лучше дома останешься?
Тот помотал головой.
— Хорошо. Батарей, ты бомбу принес?
Пашка снял с плеча армейский вещмешок.
— Бабах сказал — тут их три. Одна побольше, а две остальные — поменьше.
— Все правильно. Оставь пока у себя, ты понесешь, — Данил помолчал немного, вспоминая, все ли сказано и сделано. — Ну что, готовы? Тогда вперед.
* * *
Губа уже был на поверхности. Сидел на каменных ступенях, ведущих с платформы в здание вокзала, держа на коленях автомат, и любовался закатом. Данил, проходя мимо, хлопнул его по плечу, и бывший мехвод, не говоря ни слова, пристроился замыкающим.
Мужик этот, насколько знал Данил, был не из трусливых, но в сталкеры не лез. Жил один в маленьком отсеке на втором уровне, в самом дальнем его закутке, на людях редко появлялся. Ходил в дежурства, по поверхности иногда ползал — но далеко все ж не отходил. В деле Данил его не видел — как, впрочем, и Батарея с товарищами — и потому сейчас, считай, полагался только на себя самого.
План себе наметил простой. По насыпи дойти до подстанции, обогнуть ее большим крюком, оставив справа заодно и овраг с гаражами, среди которых из нечисти кто только не попадался. Потом, километра полтора, до самого леса, путь будет чист. А дальше — родник под горкой. С насыпи — если б не ночь — его хорошо видно, потому придется быстрее идти, чтоб комарье запахами не привлекать. Потом еще километра четыре — и зона. А за зоной уже и до разбитого моста рукой подать. И бронепоезд, если разведка не врет, где-то там же.