Поохотились твари.
Грек насчитал четырнадцать шестов, занятых человеческими головами. Пять колов с заточенными остриями оставались свободными.
Было еще нечто, от чего бинокль дрогнул в руках у повидавшего многое проводника. Несмотря на то, что подспудно он и ожидал увидеть нечто подобное.
К уцелевшей стене сарая был пристегнут тот, чья участь решена. В ближайшее время ему надлежит занять место на свободном шесте. Железный штырь проткнул тело человека ниже грудной клетки, так, что не были задеты жизненно важные органы. Давно запеклась кровь, пропитавшая защитный комбинезон. Человек дышал. Судорожно, порывисто, на губах пузырилась розовая пена. Утонувшие в черных тенях глаза упрямо смотрели прямо перед собой. Изрезанный когтями, с черными полосами запекшейся в ранах крови, человек еще жил.
Лоскут сорванного с черепа волосяного покрова закрывал пол-лица — человек был изуродован до неузнаваемости. Однако Грек его узнал. Это был Леший. Молодой сталкер. Отчаянный и бесстрашный. По пьяни утверждавший, что не может прожить без Зоны и дня. Что жизнь без адреналина скучна и неинтересна.
Они никогда не были друзьями, так, шапочное знакомство, но Грек его узнал. Он сдержал тяжелый вздох. Каждому — свое. Кого изнанка выкрутит, кого кровосос до суха выпьет. Кого комариная плешь сплющит. Всякий знает, хочешь жить долго — в Зону не ходи.
Но спаси нас Зона от такого конца.
Грек опустил бинокль. Все, что он хотел выяснить, он выяснил. Понятно, что твари бродят рядом, разве разглядишь невидимок гребанных в бинокль?
Понятно и другое. Надо уходить. По возможности быстро. Об излишней осторожности теперь можно забыть — спасибо Лешему, пусть земля ему будет… Пусть смерть его будет скорой.
Не хотелось идти мимо свалки, однако придется. Человек предполагает, а Зона располагает.
— Кто это сделал? — голос Очкарика дрогнул у самого уха.
— Кровососы, кто же еще? — отозвался Грек. — Территорию метят. Чтобы чужая семья знала, кто здесь хозяин.
Грек положил в боковой карман рюкзака бинокль и поднялся.
— Будем уходить. Первым идет…
— Подожди, Грек. — Макс сделал шаг вплотную к проводнику. — Мы что его здесь бросим? Он же еще живой!
И в глазах столько требовательной тоски, что Грек умилился. Точно, не ошибся он в этом парне.
— Вот за это и скажи ему спасибо, — прошипел Грек. — За то, что пока он жив, тебе жизнь сегодня в подарок досталась.
— Не понимаю. Если спасти нельзя, то хотя бы пулю ему, чтобы не мучился. Я с такого расстояния не промахнусь…
— Тебе, дураку, отдельно объясняю: ни один кровосос не отойдет далеко от еще живой добычи. Инстинкт такой у него, сынок. Кончится пища, тогда и будет суетиться. Ты думаешь, один такой тут стоишь и в ту сторону пялишься? Кровососы всей семьей, втроем у шестов стоят и тебя, дурака, разглядывают.