Седоватый, добродушно-плотный полковник, наблюдавший за башней от желто-синего «уазика», покосился на толпящихся неподалеку работников экскурсионного бюро, на бывших экскурсантов, а теперь просто зевак, на администратора, с потерянным видом топчущегося чуть в стороне от остальных, и неожиданно жестко позвал:
— Товарищ. Да-да, вы. Подойдите, пожалуйста.
— Чем могу? — Администратор, утопая по щиколотки в талом снегу, приблизился, встал за спиной милиционера.
— Сколько человек находилось в башне на момент захвата?
— М-м-м... Видите ли, трудно сказать с абсолютной точностью...
— Мне абсолютная точность не требуется. Назовите хотя бы приблизительное количество.
— Обслуга. Это сто двадцать человек. И еще экскурсионные группы. Тут вот какое дело... М-м-м... Неизвестно, успела ли какая-нибудь из групп покинуть башню, прежде чем... прежде чем случилась эта трагедия. Видите ли, некоторые задерживаются...
— Вы можете отвечать по существу? — раздраженно оборвал вялую речь милиционер.
— Да, конечно. В лучшем случае, четыре группы, плюс сопровождающие, плюс экскурсоводы... Никак не меньше восьмидесяти человек.
— Итого, около двухсот, — подвел итог полковник.
— Нет, еще посетители ресторана. Там, по-моему, было человек двадцать... — Администратор повернулся к стоящей поодаль перепуганной девушке: — Машенька, сколько билетов у нас было продано в ресторан?
— Двадцать два, — быстро, почти не задумываясь, откликнулась та.
— Видите, двадцать два, — развел руками администратор, словно именно он и был виноват в том, что народу в башне оказалось слишком много. И, непонятно к чему, добавил: — Утро.
— Какое, к чертям, утро, — тяжело откликнулся полковник. — День уже. Во сколько была захвачена башня?
— Не знаю точного времени, но мы обнаружили... э-э-э... час назад. Обратили внимание, что группы не могут попасть в башню, отправились посмотреть, в чем дело, а эти люди, захватчики, стреляли в нас.
— Из какого оружия? — насторожился стоящий тут же капитан-омоновец.
— Э-э-э... Видите ли, я не очень хорошо разбираюсь...
— Выстрелы были одиночные? Или очередями? Звук высокий или низкий? Сухой или звонкий? — настаивал капитан.
— Э-э-э... По-моему, длинная очередь. Тихая. Совсем тихая. Почти неслышная. Насчет остального... я, честно говоря, как-то не обратил внимания. Такая ситуация, сами понимаете.
— Кого-нибудь задели?
— Нет. К счастью, обошлось.
— Почему не сообщили о нападении немедленно? — нахмурился полковник.
— Видите ли, э-э-э... Мы сначала растерялись... стали проверять, нет ли раненых. А потом уже сразу позвонили «ноль-два».