под него не выскочишь, дура! Слушайся старшего братца и все у тебя будет «тип-топ»!
Мне по барабану, что вы там делаете в квартире у старика, но сроку тебе, чтобы все
подготовить и провернуть, до конца недели! Ты поняла меня, пончик?
-Но он же хороший, этот дедуля, он, можно сказать, нас от смерти спас! Когда все
остальные плюнули!
-Ну и старый дурак, что я еще могу сказать! Пусть в следующий раз думает, кого с «того
света» вытаскивает! А тебе еще раз повторяю: не сделаешь, так, как я тебе говорю, вылетишь на фиг из квартиры на улицу и будешь у этого старого пердуна жить
постоянно! Сколько ты мне уже денег за оплату этой квартиры должна? А за
потребленный тобой и подружкой твоею «кайф»? Молчишь? То-то же. А я тебе не
спонсор! Так что, шевели своей пухлой задницей! Сроку тебе до конца недели!
33
Через четыре дня Пельмешка открыла дверь квартиры Куравлева-старшего, впустив в
чужой дом своего брата Юрия и его двух подельников с бегающими глазами.
-Молодец, сестричка! Не дрейфь, все будет в порядке! – похвалил сестру Кориков.
-Юра! Ты же ничего ему плохого не сделаешь? Ты же обещал! – жалобно спросила
Пельмешка.
-Обещал, значит так и будет! На кой нам этот ваш старый дед! Мы просто поглядим, что к
чему, и все. Где он спит сейчас?
Пельмешка указала брату на дверь в конце коридора. Бесшумно ступая новыми
кроссовками по полу, Юрик приблизился к указанной комнате и прислушался. Он
услышал храп человека. Парень бесшумно вернулся в прихожую квартиры, где ждали его
сестра и двое приятелей. Спросил:
-Сколько ты говоришь, он спит уже?
-Часа полтора.
-Ты растворила все таблетки, что я тебе дал?
-Да. Все.
-Точно все? Что-то я тебе не верю! Ладно, подстрахуемся. Доставай! – обратился он к
одному из своих подельников.
Тот скинул со спины небольшой рюкзачок, поставил на пол и извлек пузырек и пачку
стерильных салфеток. Юрик взял все это в руку, медленно подкрался к двери, за которой
спал Куравлев. Вновь прислушался и шагнул в комнату. Осторожно ступая, подошел к
изголовью кровати. Открыл пузырек и промочил его содержимым стерильную салфетку, задержав на всякий случай, при этом дыхание. Потом аккуратно взял салфетку за кончики
и мягко поместил ее на лицо спящему. Сделал это парень легко и изящно, как будто
накидывал на плечи любимой легкую, воздушную шаль в прохладный вечер. Потом
отступил от кровати, медленно опустился в мягкое кресло и застыл в ожидании. Подождав
некоторое время, он убедился, что дед надышался хлороформом, в довесок к тем
таблеткам, что подмешала ему в питье его сестра по его же настоянию. Теперь у него