Лори и Ирвин очень к нам добры. Мне кажется, в глубине души они все-таки не одобряют наш поступок, но никак этого не показывают. Они настояли на том, чтобы мы переехали к ним в гостевой флигель и пожили там до тех пор, пока не уляжется шумиха.
У них великолепный дом на Лаго-Виста, в Колдуотер-каньон. Он расположен на самом верху каньона, как раз над отелем «Беверли-Хиллз», и, если смотреть на запад, открывается вид на океан, а если на восток – на центр Лос-Анджелеса. А гостевой флигель на самом деле больше нашего собственного дома.
Кругом тоже чудесно, природа и все такое, как будто находишься за городом, а через каньон видно какую-то огромную усадьбу – Ирвин говорит, что она принадлежит Аарону Спеллингу (тому самому, создателю «Династии»!), но Лори не уверена, ей кажется, что дом Спеллинга находится немного восточнее. Да какая разница, в принципе! Площадь дома, наверное, не меньше пятидесяти тысяч квадратных футов, и там целых два теннисных корта! Супер! Я все забываю узнать, чей именно этот дом, Лори и Ирвину было бы интересно, а я как раз знаю нужного человека, у которого есть точная информация.
Прошло четыре дня с тех пор, как стало известно о гибели доктора Детторе, и три дня, как мы появились на первой полосе USA Today. Все это действительно очень нелегко. Куда бы я ни пошла, люди пялятся на меня; даже когда я за рулем в машине и останавливаюсь на светофоре, на меня обязательно кто-то смотрит, а я думаю, читал ли он ту газету. Я все пытаюсь представить: если бы я прочитала статью, помнила бы я лицо женщины, чья фотография там была, четыре дня спустя? Что люди запоминают лучше всего? Наверное, любой журналист мечтал бы знать точный ответ. Может быть, у меня уже паранойя, только мне кажется, что и на деловых встречах на меня смотрят странно.