Отправили за зону вторую простыню, нам в обмен дали картошку. А как ее завезти в зону? Леонов, подумав, сказал:
- В ведре - под бочкой. Еще случая не бывало, чтобы в то ведро заглянули, да туда и не склониться.
Сырая картошка - сильное средство против цинги. Она творит чудеса. Человек пухнет, кровоточат десна, но ему раза три-четыре поесть немного сырой картошки - и спала опухоль. Человек оживает!
- Добудь, добудь картошку! - просил меня бригадир портных. - Погрызем. Чесноку бы маленько...
Отправляли за зону новое белье, простыни из больничного хозяйства, наволочки... Портные за головки чеснока отдали новый пиджак, взялись сшить куртку и брюки по заказу Леонова.
- Не кончится добром, - предупреждал меня Вольдемар. - Найдется стукач. Первым тебя посадят в карцер, Леонова законвоируют. Могут и меня прихватить...
- Остановиться не могу, - признавался я Вольдемару. - Повара и пекаря чеснок просят, лук зеленый. Сапожники не дают покоя...
- Пиджак и брюки отправить легко, - сказал мне Леонов, - а вот не знаю, как быть с обувью... Пока тапочки в карман засунул. Проехали, а о сапогах - не берусь.
В глубоком ведре с пятнами подтеков, привязанном к дрогам, Леонов трижды провез картошку и в нем же осмелился переправить новые башмаки.
Портные в мастерской сшили узкий, короткий мешок из брезента, и Леонов провозил в нем бутылки молока, сметану, простоквашу, свежую мелкую морковь, огурчики. Мешок, заполненный провизией, он опускал в ведро или в дальний конец пустой бочки - это было не опасно, дежурный на вахте бегло заглядывал в бочку, ведром не интересовался. Брезент был плотен, и дурной запах через его ткань не проникал в бутылки. Портные получали яства, которые много лет им только снились.
- Согласен посидеть в карцере, - говорил мне исхудалый бригадир портных, - после того, как недельку сметанки поем, молочко попью, огурчики попробую. Сошьем, что закажут, лишь бы переправить...
Сапожники готовили туфли, тапочки, хотя Леонов не всегда соглашался перевозить их товар, говоря мне:
- Бедой кончим. Алчность одолела. Грешники мы, спаси царь небесный. Вам-то что с большим сроком, а меня законвоируют, в карцере насижусь...
- Не будь трусом, в крайнем случае дадут суток пять, но не законвоируют. Хлопотное дело...
- Да так-то оно так. Питаюсь лучше, чем на воле. Часом живем. А все-таки...
Мы с бочкой появлялись и в женской зоне - подъезжали к уборной.
- Красотка, задержись, - крикнул я.
- Черпай, черпай, вонюха... И убирайся! Ищи дуру.
А другая задержалась около нас. Приглядная, одетая чисто. Ждала, что скажем.