— Понятно.
— Вообще-то это великолепная система. Большинство сотрудников даже не имеют представления о существовании друг друга. А здесь, в «Секции», мы в основном принимаем рапорты. Правила с ваших времен не изменились. Организация не должна быть иерархической.
— Оперативная группа?
Ваденшё нахмурил брови. Во времена Гульберга в «Секции» имелась маленькая оперативная группа, состоявшая из четырех человек, под командованием опытного Ханса фон Роттингера.
— Ну, не совсем. Роттингер ведь пять лет назад умер. У нас имеется молодой талант, который выполняет часть работы на земле, но обычно мы при необходимости используем кого-нибудь из внешней организации. К тому же организовать прослушивание телефона или войти в квартиру теперь стало технически сложнее. Повсюду есть сигнализация и всякие другие штуки.
Гульберг кивнул.
— Бюджет? — спросил он.
— Мы имеем около одиннадцати миллионов в год. Треть идет на зарплаты, треть на техническое обслуживание и треть на саму деятельность.
— Значит, бюджет уменьшился?
— Немного. Правда, у нас сократился штат, то есть бюджет в пересчете на каждого сотрудника на самом деле увеличился.
— Понимаю. Расскажи, в каких отношениях мы сейчас пребываем с Безом.
Ваденшё покачал головой.
— Начальник канцелярии и финансовый директор — наши люди. Формально в курсе нашей деятельности только начальник канцелярии. Правда, о нашем существовании знают еще два заместителя начальников, но изо всех сил стараются закрывать на нас глаза.
— Ясно. Следовательно, если возникнут проблемы, то для нынешнего руководства Службы безопасности это станет неприятным сюрпризом. А как обстоят дела с руководством министерства обороны и правительством?
— Министерство обороны мы исключили лет десять назад. А правительства приходят и уходят.
— Значит, если заштормит, мы останемся в одиночестве?
Ваденшё кивнул.
— Это минус такой организации работы. Но очевидны и плюсы. Ведь наши задачи тоже изменились. После крушения Советского Союза в Европе сложилась новая политическая ситуация. Нам все реже приходится выискивать шпионов. Сейчас речь идет о терроризме и, прежде всего, об оценке политической пригодности людей, занимающих ключевые посты.
— Об этом речь шла всегда.
В дверь постучали. Гульберг увидел аккуратно одетого мужчину лет шестидесяти и молодого человека в джинсах и пиджаке.
— Привет, ребята. Это Юнас Сандберг. Он проработал у нас четыре года и отвечает за оперативные дела. Я о нем рассказывал. А это Георг Нюстрём. Вы с ним встречались.
— Здравствуй, Георг, — сказал Гульберг.
Они пожали руки. Потом Гульберг обратился к Юнасу Сандбергу и спросил, разглядывая его: