— Помилуйте, Андрей Платонович! Барон в таком плохом состоянии, в доме несчастье, а вы! Я не хочу, что бы перед вашей с Лизой свадьбой ходили какие-то дурные слухи…
— Добрейшей вы души человек, Мария Алексеевна! Однако нельзя все же упускать такого благоприятного момента. Когда Корф поправится, он поместье нам без боя не отдаст. Поймите, я всего лишь забочусь о вашей выгоде. Конечно, если вы считаете, что не время, или решили проявить сострадание к Корфам…
— Сострадание?! К Корфам? Никогда! Поместье будет моим! А потом — через Лизино приданое — и вашим. А где же Соня и Андрей?
— Они поехали вперед.
— Вот и хорошо, что вместе — Андрюша благотворно влияет на девочек, а то Соня разволновалась слишком, я ее такой давно не видела. Даже обидно — из-за чужого старика переполошилась!..
А Соня действительно искренне переживала. После смерти отца барон стал для нее олицетворением всех тех прекрасных качеств, которые она связывала с образом папеньки. И многолетняя, крепкая дружба, объединявшая Корфа и Долгорукого, придавала барону в ее глазах ореол наследника всего того, что было ей завещано отцом — чести, благородства, любви. Она знала: Лиза тоже глубоко уважала барона, как близкого отцу человека и как отца своего жениха.
Соня торопилась домой — хотела поделиться с сестрой новостями, рассказать, что видела Владимира, что он жив-здоров, не в тюрьме и все так же привлекателен. И, конечно, сообщить о внезапной болезни барона. Вдруг Лиза решила бы поехать к Корфам проведать его и помирилась с Владимиром?
— Бедный Иван Иванович, — промолвила Соня, едва успевая схватиться за бортик коляски, которую неожиданно тряхнуло на кочке. — Я боялась, что он умрет на наших глазах! Господи, помоги ему!
— А Лиза? — покачал головою Андрей. — Как-то она встретит это известие? Она еще не пришла в себя из-за измены Владимира. Думаю, поэтому и на спектакль не захотела приехать.
— Ты считаешь, что не стоит ей говорить?
— Господин Забалуев сказал, что она плохо себя чувствует.
— Что за напасть: Лиза заболела, Иван Ивановичу плохо! — воскликнула Соня.
— Не будем преувеличивать, сестричка, — мягко улыбнулся Андрей. — Вот мы и приехали.
Дмитрий с силой натянул поводья. Коляска плавно остановилась у крыльца усадьбы, и Андрей тут же уловил какую-то подозрительную суету во дворе. Он помог Соне сойти по ступенькам из коляски и велел подниматься к себе, а сам направился к Татьяне, стоявшей в центре встревоженной кучки слуг и что-то им неслышно, но страстно объяснявшей.
Соня первым делом побежала к Лизе, но той в комнате не оказалось — и вообще по всему было видно, что она уже давно у себя не появлялась. Вещи оставлены так, как в тот момент, когда они только собирались в гости к Корфам. Соня подошла к камину — его больше не разжигали, а в золе она рассмотрела корешок той самой книги стихов, что был так дорог Лизе. Еще там виднелись фрагменты сгоревших писем, и Соня испугалась — неужели Лиза все-таки выполнила свое обещание и ушла в монастырь?