— У этой крепостной есть имя. Ее зовут Татьяна.
— Да-да, — понимающе кивнула Наташа. — Когда я подошла, мне на секунду почудилось, что я помешала вам. Ты, кажется, обнимал ее?
— Я пытался ее успокоить.
— И ты всех крепостных утешаешь подобным образом?
— Нет, не всех. Мы выросли вместе.
— И, похоже, не на шутку сблизились?
— Твои намеки оскорбительны!
— Прости, я не хотела огорчить тебя.., с Татьяной. Я больше вас не побеспокою, — Наташа повернулась, чтобы уйти.
— Куда ты? — спохватился Андрей.
— Я возвращаюсь в Петербург.
— Но как ты доберешься? — Андрей, наконец, пришел в себя и устыдился устроенной сцены. — Я распоряжусь, чтобы тебя довезли.
— Не стоит беспокоиться, — гордо отказалась Наташа. — Покорнейше вас благодарю!
— Наташа! — Андрей остановил ее и крикнул маячившему невдалеке конюху. — Алеша, приготовь карету и отвези княжну обратно в Петербург.
Наташа позволила усадить себя в карету, равнодушно приняла от выбежавшей на минутку Татьяны поправленную перчатку и уехала молча, едва сдерживая непрошенные слезы. Андрей еще какое-то время смотрел вслед удалявшейся по дороге карете, а потом вернулся в дом и сразу же прошел к Татьяне.
— Открыто! — отозвалась она на стук в дверь. — Андрей Петрович? Вам что-нибудь нужно, барин?
— Не называй меня барин! — воскликнул Андрей. — Я хочу извиниться перед тобой за Наташу.
— Это ваша невеста?
— Она уже уехала в Петербург. Но дело не в этом… — Андрей замялся. — Она не имела никакого права так обращаться с тобой.
— Она всего лишь велела крепостной зашить ее перчатку.
— Таня — ты не крепостная для меня, ты… Ты всегда была моим другом. Знаешь, бывало, я в Петербурге увижу кого-нибудь, или встречу что-нибудь любопытное и спохватываюсь, что тебя нет рядом, чтобы поговорить. Я.., не хотел постоянно думать о тебе, но так выходит. Само собой…
— Я тоже не хотела…
Андрей не дал ей договорить — он стремительно подошел к Татьяне, обнял, поцеловал. Сначала быстро, и еще раз — нежно и долго. Потом он поднял ее на руки и отнес на постель. Татьяна улыбнулась и потянула его за собой. Она отдалась ему просто и искренне. И, оказавшись вместе, они даже не заметили, как пролетела ночь, а проснулись, когда утро уже набрало свет и силу.
— Доброе утро, Андрюшенька! — ласково прошептала Татьяна.
— Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? — неожиданно спросил Андрей.
— Простить… За что?
— За это… Таня… — Андрей поднялся на постели, сел на край. — Я собираюсь сделать предложение княжне Наталье Репниной. Я люблю ее, Таня — это какое-то затмение нашло на меня вчера.
— Я все понимаю, Андрей Петрович, и прощаю вас, — она была потрясена внезапной переменой, произошедшей в нем, но ничем своей боли не выдала.