…Сначала это были мельтешащие разноцветные пятна, а потом я увидел зеленую поляну с веселыми вкраплениями синих, желтых, красных цветов. В теплом воздухе порхали бабочки, с деловитым жужжанием мимо проносились шмели.
— Марина, — позвал я, даже здесь не представляя себя без нее.
Она поднималась ко мне по пригорку, ведя за руку зеленоглазого белобрысого мальчугана с россыпью веснушек на вздернутом носике. Кто это? Мой сын… Неужели это мой сын? Залаяли собаки… Почему лают собаки, откуда здесь собаки?
— Эй!
Лица… Два мужских и женское… Но где бабочки, где мой сын?
Встряхнув головой, я окончательно пришел в себя.
— Эй, вы кто такие? — услышал голос женщины: ее черные глаза настороженно смотрели из-под надвинутой на лоб шапки. Одета в короткую грязную шубу, джинсы и сапоги на высоких каблуках. Как только ходит в таких по сугробам? Лицо серое, осунувшееся, с красным шрамом на лбу, напоминающим букву «Ц». Я бросил взгляд на ее спутников. Первый —толстяк невысокого роста со складками кожи под подбородком, одетый в треснувшее под мышками пальто; второй, — высокий, худющий, зябко кутающийся в кожаный плащ и весь такой … заостренный: острый нос, острый подбородок, остро поблескивающие глаза. И, самое главное, на лбах и у того, и у другого точно такой же, как у женщины, шрам.
Собаки захлебывались лаем. Я посмотрел на Марину —она как будто не была напугана. На всякий случай, я сунул руку в карман, где лежал пистолет.
— Мы из Пустоши, — сказала Марина, вылезая из саней. — Заблудились.
— Из Пустоши? — присвистнул толстяк. — Далеко же вас занесло.
— Где мы?
— В самом центре РТК.
— Центр Третьего кольца? — изумилась Марина. — Не может быть!
Ее возглас остался без внимания.
— Вас повезло, что вы встретили нас, — сказала женщина, переминаясь с ноги на ногу. — В такую бурю немудрено попасть в Черемушки, или, того хуже, в Битцу.
— А что там, в Черемушках и Битце? — подал я голос.
— Когда узнаешь, будет поздно, — сверкнув глазами, произнесла женщина. — Там бесчинствует банда мародеров Шевченко.
Я взглянул на Марину. Та кивнула и сказала:
— Шевченко уже не в Битце, он подвизался в РВК.
— Вот как? — равнодушно сказала Серая. Помолчала.
— Меня зовут Серая. Это —мои братья. Брат…
— Брат Устин, — встрял толстяк и, смутившись, покраснел.
— И брат Ярослав.
Длинный едва заметно склонил голову.
— Что это значит, — братья? — спросил я.
— Мы братья по вере, — взгляд Серой стал жестким. — Мы —цоисты.
Вот значит, почему у них на лбах буква «ц»!
— Цоисты? — удивилась Марина. — Не слыхала…
— Очень жаль. Если бы все стали цоистами, под солнцем воцарился бы Он.